Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей

Выручка 22-го числа выразилась следующими результатами; в 7 часов утра я стал по Владимирской улице у ресторана Давыдова[112]. Простоял 26 минут и посадил за 20 копеек господина очень тучной комплекции к Александровскому саду; здесь стоял 17 минут и посадил из сада господина с дамой в Варваринскую гостиницу[113] на Вознесенском проспекте за 15 копеек. Деньги мне выслали только через полчаса. Отсюда посадил к саду «Неметти»[114] за 20 копеек девицу. У сада стоять строго запрещено, почему порожним поехал к Морской; здесь постоял с полчаса и за 30 копеек повёз на угол 4-й роты и Измайловского проспекта господина. Тут прождал около часу и повёз за 35 копеек в Чернышев переулок[115] двух дам. Затем свёз ещё несколько седоков. 4 часа дня застали меня без седока, и я поехал домой… Итого: 2 руб. 20 копеек, за вычетом отданных в трактире во время 2-х часов отдыха 30 копеек — 1 рубль. 90 копеек. Вот нормальная выручка извозчика за рабочий одиннадцатичасовой день (с уборкой лошади и экипажа). Мне могут сказать, что часто случается сажать седоков по часам или «обратно», так что выручка достигает 3 рублей в день, но я на это замечу, что также часто случается проездить с «барином» целый день и он удерёт проходным двором или заведёт скандал и отправит в часть, если не хочешь взять 80 копеек за 4–5 часов скорой езды. Случайности вообще не идут в счёт и ничего не доказывают. Если извозчики теперь пропивают по рублю в день и привозят до 3 р. хозяину, то это только потому, что они ездят 16–17 часов в сутки и захватывают выручку денную и ночную. Извозчики, ездящие в ночь, выезжают в 10 часов вечера и возвращаются в 5 часов дня домой, так что и они захватываюсь обе выручки. Но разве это нормально? При такой работе извозчик растрачивает массу денег, сил и здоровья по извозчичьим притонам. Извозчик «пропивает» и «просыпает», не считая отдельных случаев «загула», как я заметил сейчас, около рубля в день.

Загулы у извозчиков в большинстве случаев повторяются раз в месяц, и тогда он не только ничего не привозит хозяину, но пропивает и все сбережения; иногда извозчик пьёт 2–3 дня, но такие извозчики не живут долго у хозяев и кочуют с места на место, Обыкновенно же извозчик пропивает вот сколько: 1) денной: в 12—1 час дня (прямо из дому) в трактире чай и по стаканчику = 11 копеек; в 6–7 часов селянка на сковороде, два стаканчика и чай = 26 коп.; вечером в 11–12 часов: чай, стаканчик, закуска = 18 к.; за лошадь взимается: на дворе по 3 копейки, три раза — 9 копеек, водопой два раза —2 копейки, овса лошади или сено 20–30 копеек (в большинстве случаев хозяева не дают извозчику на дорогу овса для лошади, и он кормит её сам как хочет). Если же к бюджету прибавляется пара пива или лишняя косушка, то извозчик тратит больше рубля и не может уже доставить хозяину выручку. Теперь считая, что извозчиков в Петербурге только 10 тысяч, получается 300,000 рублей в месяц, оставляемых в трактирах. Прибавьте сюда «загулы» хотя и скромные, по 3–5 рублей в месяц на извозчика, получается дополнительная контрибуция в пользу притонов около 60,000 руб. Вот почему такая масса в Петербурге извозчичьих притонов и почему такие аристократические заведения, как «Феникс», не гнушаются держать извозчичьи дворы.

3. Шестидневное «интервью» в роли официанта [116]

1

Три дня я ездил извозчиком, шесть дней ходил бродяжкой, теперь шесть дней послужил официантом, пройдя ступени полового трактира, слуги ресторана, официанта в клубе, кухмистерской и, наконец, в шато-кабаке.

Я не ошибусь, если скажу, что положение и служба официанта во много раз хуже положений извозчика и бродяжки, хотя, казалось бы, что нет занятия хуже извозчичьего и нет положения хуже бродяжки. Оказывается, что положение слуги в питейном заведении потому уже более тяжкое, что здесь необходимо быть своего рода мазуриком, живущим ежедневным, ежечасным обманом. Я говорю необходимо и докажу это. В большинстве человек неразвитый, свидетель всего самого безнравственного, бесчинного и безобразного, официант скоро втягивается в своё положение, теряет совесть, стыд и делается самым бесшабашным субъектом. А таких официантов в Петербурге около семи тысяч человек. Если между этими семью тысячами найдётся сотня порядочных, то эти порядочные во-первых, нищие, а во вторых, официанты-новички, не успевшие ещё втянуться в своё положение и войти в тесное общение с «коллегами»!

Не надо забывать, что официанты очень часто переходят в лакеи и слуги частных домов, попадают в разные слои столичного населения и таким образом являются разносителями, рассадниками традиций наглого обмана, плутовства, разврата и постоянного мошенничества до карманных краж включительно.