Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей

Когда вы войдёте в Стеклянный коридор, то с первого раза глазам вашим представится настоящий обжорный ряд. Там, около стен квартир, наставлены столы и скамейки и на них в разных посудинах кушанья гораздо более разнообразный, чем у Столярного флигеля. Тут, кроме уже названных раньше, есть и винегрет, и ботвинья, и молоко с творогом, и селёдки по копейке, и студень, и разные сласти: кроме того, имеются махорка, дешёвые папиросы и спички. Около проходов в квартиры стоят женщины и осипшим голосом выкрикивают: «Поди, щи с говядиной! Лапша, картофель жареный! Сычуги, сычуги» и т. п. Нельзя сказать, чтобы все это было вкусно, но зато дёшево и жирно; и если купить которое-нибудь из этих снадобий на три копейки, то можно удовлетворить какой угодно тощий желудок. В некоторых местах стоят женщины, подобные тем, что у ворот, но только более растрёпанные и в большем дезабилье.

Особенно оживлён бывает коридор летом в субботу вечером и в воскресенье, потому что в эти дни почти все бывают с деньгами. Рабочие и мастеровые получают расчёт; нищие, или, как их здесь называют, стрелки, тоже бывают с большой добычей, а около этих денежных людей перепадает и прочим. В эти дни почти все перепиваются, вследствие чего шум, гам, безобразные песни, сменка одежды, а подчас и кровавые драки не прекращаются до понедельника. Но нижний этаж Стеклянного коридора как не безобразен, все-таки ещё не так опасен, как верхний.

С уничтожением «Малинника»[168] и Таировских[169] заведений в Вяземском доме, особенно в верхнем этаже Стеклянного коридора, нашли себе притон многие женщины самого грязного разбора. Предприимчивые квартирные хозяева, приютив у себя эти создания, понаделали в своих квартирах и принадлежащих к ним чуланчиках дешёвые номера и пускают туда желающих на свидания.

Здесь происходят самые безобразные сцены и оргии. Горе пьяненькому чужому человеку, который попадёт в этот коридор: он непременно будет обобран и, пожалуй, спущен с лестницы. И жаловаться ему некуда… Случалось, что некоторые приносили жалобы местным властям, но они прямо отвечали: «Ведь ты знал, что это Вяземский дом, знал куда шёл, так не чёрт тебя и нёс. Вперёд наука, не будешь другой раз тут шляться».

Но перехожу к самым квартирам и квартирным хозяевам и жильцам этого флигеля. Я уже сказал, что квартиры называются прямыми и боковыми. Как прямые, так и боковые состоят из одной комнаты, в которой отделена перегородкой небольшая каморка для хозяев, остальное же пространство занято или сплошными норами, или койками. Прямые квартиры большие, квадратные, по четыре сажени в каждую сторону, по четыре окна на Полторацкий переулок: в каждой из них помещается до сорока пяти и более человек, исключая хозяев, боковые же меньше их в половину и только с двумя окнами в коридор, отчего комнаты довольно темны.

Хозяева этих квартир большою частью или отставные солдаты, или крестьяне Новгородской, Смоленской и Калужской губерний. Несмотря на то, что они платят за квартиры довольно высокие цены (прямые квартиры внизу отдаются по 38 рублей., а вверху по 36 рублей., боковые — внизу по 18 рублей., вверху по 16 рублей. в месяц: кроме того, их надо отопить, осветить и заплатить за воду и очистку), несмотря на то, что жильцы их — отребье общества, квартиры оказываются настолько для них выгодными, что некоторые из хозяев составили себе капиталы в десятки тысяч рублей.

Конечно, от одних сборов с жильцов за углы они никогда бы не приобрели таких капиталов, но у них есть доход гораздо важнее — от незаконной, но выгодной торговли.

Не только в Стеклянном коридоре, но и в Столярном, Банном и частью в лицевом флигеле над трактиром, квартирные хозяева торгуют водкою и ведут эту торговлю настолько ревностно, что не прекращают её ни днём, ни ночью. Тут можно получить водку не только на деньги, но и под залог всякой мало-мальски стоящей вещи, а свои жильцы кредитуются под пенсионные книжки и под будущей заработок. У многих хозяев ревность к этой торговле доходит до того, что они не дозволяют жильцам принести ни одной сороковки. Случалось, что некоторым из них приходилось платиться за эту торговлю, но выгода от неё так заманчива, что и после штрафа они её не бросают. Многие посторонние люди, особенно сенновские торговцы, близ живущие мастеровые и легковые извозчики, хорошо знают эти беспатентные кабачки и частенько посещают их в то время, когда прочие заведения бывают заперты.

Эта торговля, столь выгодная для квартирных хозяев, оказывается пагубной для их жильцов. Последние постоянно находятся в долгу и, следовательно, в зависимости у своих хозяев, которые относятся к ним как к вполне уже закабалённым и подвластным невольникам.

Кроме забулдыг-мастеровых и чернорабочих, проживающих подчас с себя последнюю рубаху, тут находятся люди всевозможных грязных профессий; большая же половина жильцов — нищие, но не какие-нибудь калеки, а люди вполне здоровые, умеющие заработать деньги и другими путями.