Неписанный закон

Заботы о ребенке невольно как то отразились на отношениях Теклы к старику отцу. Отец, может быть, будет также нуждаться в её поддержке, как нуждалась в этом, последнее время, мать. По тюремным правилам свидания давались через каждые два месяца. Текла аккуратно навещала отца и с каждым разом находила его все более и более изменившимся: память его заметно слабела, здоровье тоже. Весть о смерти Катрины глубоко потрясла его. Сгорбившись сидел он за плетением веревочных половиков, совершенно разбитый и подавленный своими личными несчастьями и теми невзгодами, которые свели в могилу его Катрину. О том, что у Теклы ребенок, он ничего не знал, во время беременности она ни разу не была у него, а навестив его после рождения девочки, она умолчала про нее. Ей не хотелось нанести ему новый удар и это заставило ее молчать. Она знала, что отец не будет ни презирать, ни упрекать ее, но станет еще более беспокоиться и волноваться за нее. Она вскоре убедилась, что когда он выйдет из тюрьмы, ей придется взять на себя все заботы о нем.

Мысль о доме и новых обязанностях не давала ей покоя. Необходимо было раздобыть работу. Не никуда не брали на место с ребенком и по неволе ей пришлось прожить у прачки до осени.

Она подумывала о возвращении в Нью-Йорк, надеясь, что Эмелина поможет ей, когда узнает все, но ей как то не хотелось обращаться к сестре. Может быть, удастся пристроиться в складе или на фабрике, а ребенка можно будет оставлять у кого-нибудь на день. В Нью-Йорке легче найти работу. Осень быстро приближалась, нечего было думать оставаться здесь на зиму, необходимо, не медля, отправиться в город и разыскать там Эмелину.

В последних числах октября перешла она Королевский мост. Целую неделю добиралась она до Нью-Йорка, останавливалась по дороге в трактирах и салонах, если находила работу и можно было переночевать там. Она заработала за это время всего два доллара и кроме этих денег у неё не было ничего.

Было двенадцать часов, но она торопилась и не стала терять времени на еду. Она села в вагон трамвая, затем пересела в трамвай, идущий по Третьей авеню, и доехала до Тридцатой улицы. Дойдя до мастерской, где работала Эмелина, она открыла дверь и с сильно бьющимся сердцем вошла в комнату. Ей не верилось, что сестра может не обрадоваться ей, но сама она не могла простить Эмелине последнюю ужасную сцену. Может быть, Эмелину рассердит её неожиданное появление. Она направилась к дверям, решив подождать сестру на улице. – Что вам нужно?

– Здесь Эмелина Фишер?

– Мисс Фишер? Нет, она уже несколько месяцев, как ушла от нас.

– Она ушла? Куда?

– Не знаю.

Увидев перед собою широко раскрытую дверь, Текла быстро вышла на улицу. Она не знала, что ей предпринять теперь. Нельзя было расчитывать найти место, где бы ее согласились держать с ребенком.

Глава XVIII

Дора прогостила у мисстрисс Говард целую неделю вместе с мисстрисс Вандемер и Диком. Дом был полон молодежи, но Дора скучала и дни тянулись для неё томительно скучно. Дика она почти не видела; он усиленно ухаживал за мисс Джеральдиной Блок Уильсон, единственной наследницей четырех миллионного состояния, и совершенно позабыл о существовании Доры. Мисстрисс Говард еще больше подзадоривала его, доказывая ему всю нелепость брака с Дорой и выгоды, связанные с женитьбой на хорошенькой бойкой Джеральдине. Дик сперва было возмутился таким советом, во вскоре подпал под чары богатой наследницы. Впоследствии Дора никак не могла понять, что такое случилось у Говардов что сразу изменило отношение Дика к ней. Она отлично понимала одно, что чуть было не утратила на всегда любовь Дика. Она ничуть не ревновала его к Джеральдине; Дора принадлежала к числу тех немногих женщин, которым чувство ревности совершенно недоступно и непонятно. Она страдала, видя, что она утратила всякий интерес в глазах Дика. Дора сильно осунулась и побледнела за эту неделю. Мисстрисс Вандемер решила, что она больна и настаивала, чтобы Дора легла в постель. Та отказалась на отрез. Она проводила целые дни на крыльце, прислушиваясь к долетавшим до неё из сада веселым молодым голосам. Настал последний вечер их пребывания у Говардов. Джеральдина отправилась гулять с Гарри, одним из своих поклонников, изменив своему обычному кавалеру Ричарду. Вернувшись домой, она объявила, что выходит замуж за Гарри. Ричард сидел на ступеньках в мрачном настроении. Выслушав сообщение Джеральдины, он молча поднялся и спустился в сад. Объявление о помолвке не произвело особого впечатления на Дору: все ее мысли были сосредоточены на Ричарде и она искренно беспокоилась за него.