Неподходящие (СИ)

Джейми прикапывалась ко всему. Казалось, что даже в неожиданном конце света она тоже обвинила бы свою дочь. Она раздражала ее своей неправильностью, отстраненностью; отличием от нее самой, от ее матери, бабушки и вообще всех женщин, бывших когда-то в семье с ее стороны. Эрин воспринималась кареглазой, как подаренная игрушка — такая, какую хотели в последнюю очередь. Вплоть от некрасивого русого цвета волос, перешедшего от отца и серых глаз, тоже доставшихся от него; до привычки не выключать за собой свет в туалете и до общения с одними парнями, к тому же, абсолютно не принимаемыми крутыми ребятами в школе. В силу своего характера, Джейми, на месте дочери, всеми силами старалась бы исправить свое дурное положение в обществе. Ее откровенно бесило, что Эрин не стремилась к такому вообще. Каждый вечер и, по возможности утром и днем, она кудахтала над ухом своей девочки нотации, нравоучения, упреки и вечное «Тебе что, вообще все равно, что ты для всех неудачница?» Эта фраза каждый раз строилась по другому, но смысл был всегда тот же самый.

«Неудачница! Неудачница! Неудачница!»

— Можно я уже пойду? — осмелилась попросить Эрин. Она со страхом выглянула из-под спадающих на лицо волос (сегодня, почему-то, ей совсем не захотелось заплетать косу) на мать. С замиранием сердца ждала и надеялась, что сейчас в дверь позвонит отец и это закончится.

Эштон сдерживал жену от нападков. Но не сказать, что ему это нравилось. Приходя поздно домой с работы, примерный секретарь самого мэра Дерри, в первую очередь мечтал оказаться в тишине, а не разбираться со своей бешеной женой. А в последнее время он говорил дочке, что она уже сама должна уметь за себя постоять. Вот только — как именно? С ножом? Или без?

Дример не знала точного ответа, и потому нож все еще был в ее руке. Она ждала, пока мать ответит. Но Джейми молчала и, кажется, не собиралась ничего говорить, отрезая очередной кусочек от какого-то бесконечного шмата свинины. Дример вспомнилось, что Стэнли и его родителям из-за религии нельзя есть свинину. Интересно, отказ от поедания этого громкого животного делает их спокойней? Сколько она себя помнит, за ужинами Урисы никогда не были эмоциональными. Наверно, дома не попрекали своего сына. Локти Дример были поставлены на стол, а спина — сгорблена, и девушке подумалось, что сейчас Джейми опять заведется. Она еще и всегда была вспыльчивой — и Эрин не нравилось, что такое качество с возрастом проявлялось теперь и в ней самой.

Хотя, нельзя было точно ответить, кто именно его проявил. Бешеная Джейми? Невозмутимый Урис? Наглый Генри? Или противный клоун? На днях Дример приснился кошмар, где она тонула в воде, которую пустили, одновременно нажав на рычаг, сразу четыре руки. Но лучше бы она снова сейчас оказалась в этом кошмаре, чем здесь, напротив, как придумано обществом, самого родного человека в своей жизни. Джейми отправила последний кусок мяса в свой рот, после чего Эрин тихо вздохнула, с большим облегчением. Заканчивая ужин, мама всегда направлялась в гостиную, а ей велела идти в комнату, чтобы не мешалась. Но привычный план сегодня полетел к чертям, когда Джейми велела Эрин, поднимающейся со стула, продолжать сидеть и не рыпаться. Когда девушка вся нахмурилась, женщина раздраженно выпалила:

— Тебе что-то не нравится, Эрин? Считаешь, что я несправедливо тебя попрекаю?

— Хм… Иногда ты правда придираешься ко мне по мелочам.

— Не смей так неуважительно разговаривать со мной, маленькая паршивка! Хочешь поспорить, что сегодня ты действительно заболела? Где же сейчас твои сопли и перекошенное от боли лицо? Плохая из тебя актриса, солнышко. А дочь — и того хуже.

Эрин нечего было на это ответить. Она лишь попрекнула себя за глупость; надо было перед приходом Джейми смазать нос внутри еще растительным маслом и, скажем, навернуться с лестницы. Чтобы от синяков и, может, переломов ее лицо выглядело более, чем перекошенным. Но в очередных полетах фантазий и мыслей о том, как вообще жить дальше, она совсем об этом забыла. Дура! Она вспомнила, что неудачники могут после школы завалиться к ней с визитом, а про опасную мать забыла! Дверь закрыла, будто дома никого нет, а продолжать притворяться больной не стала. Что с ней не так?!

— Прости, мама. И я же говорила, что мне стало лучше, — повторила Эрин. Хотя бы решения проблем она находила быстро, но вот поддерживать их была не в состоянии. И проницательную Джейми уже было ничем не убедить.

— Не смей мне врать! — стукнула она кулаком по столу так, что, кажется, кружка Эрин подпрыгнула. Она сама тоже. — Наверно, не захотела идти в школу, потому что какие-то проблемы появились. Над тобой издеваются? Избивают? Я не удивлюсь и уверена, что это так. Потому что место неудачников — под ногами более успешных и популярных людей. И ты даже это представить не можешь, так как твои мальчишки об этом не расскажут. Им важно держать такую дурочку при себе, чтобы потом воспользоваться ей, как последней шала…