Непогрешимый предводитель

Я уже сделал кое-какие пробные предложения Портолесу, который, как мне кажется, заинтересовался этой идеей, возможно, потому, что его закадычного друга убили как раз полгода назад, в июне. По-моему, он и сам устал от этой бессмысленной войны, и он бы не прочь положить ей конец. Он мне рассказал, что президент «Алых мстителей» уже женат, у них только что родился ребёнок, и он вообще уже давно перерос эти уличные побоища. Портолес считает, что тот тоже готов выслушать меня. Но вот президент «Мятежных янки» может оказаться главным препятствием. По словам Портолеса, это самовлюблённый, жестокий, безжалостный тип, без чувства юмора, скорее, пуританского склада и, в общем, неумный, который внушил себе, что он единственный среди всех, кто знает прямую и верную дорогу, и что любой, не согласный с ним, либо безумец, либо специально подрывает его грандиозные и абсолютно своекорыстные планы. Его зовут Рэндол Нэзбит, и я попытаюсь поговорить с ним после того, как завтра повидаюсь с Портолесом и в конце недели с Аткинсом — вождём «Мстителей».»

— Послушайте, вы, случайно, не живёте здесь, в городе, а? — внезапно спросила Лиза.

— Живу, но не в этом районе, а дальше, в Риверхеде, а что?

— Просто интересно, — сказала она. — Просто подумала, что, если я останусь тут ещё на одну ночь, я с ума сойду, — сказала Лиза. Сегодня иду по лестнице и вижу — на площадке стоит парень и ширяет себе в вену. Нет, вы себе можете это представить? Резинкой перетянул руку, вена только что не лопается, а уже наставил шприц. Прямо на лестнице... По коридорам всю ночь бегали девчонки в одном белье, какие-то типы подкрадываются и стучат в дверь ко мне. Это какой-то ужас, а не гостиница! Вот почему я и спросила, не живёте ли вы здесь.

— То есть? — спросил Карелла, прекрасно догадываясь, что у неё на уме, надеясь, что это — именно то, и в то же время надеясь, что это не то, что она задумала.

— Ну, что я могла бы поехать к вам домой, — просто сказала она, пожав плечами.

— Но... — сказал Карелла. Во рту что-то сразу пересохло.

— Я очень большая, — сказала она, — но занимаю мало места и обещаю, что не сдвинусь с моей стороны кровати. — Она обошла кресло, опустилась перед ним на колени, посмотрела ему в глаза и спросила:

— Как вы думаете?

«А пока, золотая моя девочка, хочу успеть отнести письмо на почту, пока там не закрылось. Постараюсь написать тебе завтра вечером. Передай привет Чу-Чу. Скажи ему: я надеюсь, что его серп всё такой же блестящий, как и раньше.

С любовью и пожеланием мира Энди.»

— Это письмо вам поможет? — спросила Лиза.

Он посмотрел на неё. Она все ещё была на коленях перед ним, сидя на пятках. До чего голубые глаза на таком загорелом лице!..

— Собственно, мы почти всё уже сами знаем. Оно помогло бы несколько дней назад.

— Я его получила только в четверг.

— Может быть, вам и правда лучше было бы передать его прямо в полицию Лос-Анджелеса?

— Тогда я бы никогда не встретила вас, — сказала она и улыбнулась. Она положила руку ему на колено. — В самом деле? Возьмите меня к себе домой?

— Я женат.

— Ну и что?

— Не думаю, что моя жена правильно поймёт меня, если я привезу вас к себе, даже если вы и будете смирно лежать на вашей стороне кровати.

— Ну, да, я понимаю, — сказала она и опять улыбнулась, и он почувствовал, что на самом деле он скорее поощрил её своими словами. И потом сам себя спросил, действительно ли он пытался поощрить её, действительно ли его захватила идея привезти цветущую, свежую, юную Лизу Ноулз к себе — где бы это ни могло быть.

— Вам бы не понравилось ночевать здесь, правда? — спросила она.

— Нет.