Непокорная невеста

– В восемнадцатом веке существовали определенные математические выражения, которые никто не мог решить, потому что они включали в себя ряды бесконечных чисел. Проблема, естественно, заключалась в бесконечности, ведь невозможно прийти к окончательному ответу, если числа постоянно увеличиваются, но математик Леонард Эйлер нашел способ представить бесконечность так, как если бы она была конечным числом, и это позволило ему заниматься такими задачами в математическом анализе, к которым до него никто не мог подступиться, – Том кивнул в сторону датированного камня. – Я думаю, что тот, кто вырезал этот символ, был математиком.

– Если бы этот камень принадлежал мне, – сухо сказала Кассандра, – я бы выбрала переплетенные сердца: по крайней мере, было бы понятно их значение.

– Нет, это гораздо лучше сердец! – воскликнул Том с совершенно серьезным выражением лица. – То, что эти инициалы объединены символом бесконечности Эйлера, означает… – Он сделал паузу, обдумывая, как понятнее объяснить. – Эти двое составляли единое целое – единство, которое заключало в себе бесконечность. Их брак имел начало и конец, но каждый день был наполнен вечностью. Какой красивый замысел… – Он неловко добавил после паузы: – С точки зрения математики.

Кассандра была так тронута, восхищена и потрясена, что не могла вымолвить ни слова и просто стояла, ухватившись за руку Тома.

Как красноречиво ее муж выражал свои мысли в отличие от чувств, но случались такие моменты, как сейчас, когда он, даже не замечая этого, позволял заглянуть к нему в сердце.

– Поцелуй меня, – проговорила она очень тихо.

Том наклонил голову в вопросительном жесте, который она так полюбила, и отвел ее в сторону. Они остановились за большим кустом зимнего жасмина, усыпанного крошечными золотистыми цветами, и, опустив голову, Том нежно поцеловал ее. Желая большего, Кассандра провела кончиком языка по его сом– кнутым губам и, когда они раскрылись, начала целовать мужа все настойчивее, пока их языки не сплелись, а его руки не сжали ее в объятиях.

Она скорее догадалась, чем ощутила физически, как его тело меняется в ответ на ее близость. При мысли о том, что с ним происходит, сердце Кассандры забилось быстрее. Ей захотелось прижаться к Тому обнаженной и почувствовать его глубоко внутри себя.

Он прервал поцелуй и медленно поднял голову, глядя на нее затуманенными страстью глазами.

– И что теперь? – хрипло спросил Том.

– Давай вернемся в отель, – прошептала Кассандра. – Я хочу провести с тобой несколько минут бесконечности.

В тихой полуденной тишине их номера в отеле Кассандра медленно раздела мужа, а когда он попытался снять одежду и с нее, оттолкнула его руки. Ей хотелось смотреть на него и наслаждаться его телом, не отвлекаясь на собственную наготу. С едва заметной улыбкой он подчинился, пока Кассандра одну за другой лишала его безупречно скроенных вещей.

Она залилась краской, расстегивая пуговицы на его брюках: он возбудился так сильно, что пояс зацепился за восставшую плоть. Кассандра освободила его от преграды и спустила брюки на бедра. Его тело было безупречным: гладкая кожа, рифленые мышцы и длинные, идеально симметричные, словно выточенные искусным мастером, кости.

Кассандра медленно провела пальцами по четким контурам его ключиц и, прижав ладони к твердым мышцам, тихо проговорила:

– Ты мой.

– Твой, – с веселыми нотками в голосе согласился Том.

– Весь?

– Да.

Она медленно провела пальцами вниз по волоскам на его торсе, кончиками ногтей нежно царапнув плоские соски. Его дыхание становилось все глубже и тяжелее. Кассандра погладила его напряженную плоть и осторожно обхватила обеими руками. Она была крепкая, мощная и пульсировала, готовая к действию.

– И это тоже мое.

– Да.

Никакого веселья, теперь он говорил совершенно серьезно, хотя голос дрожал от возбуждения, а тело напряглось от волевого усилия.

Осторожно, словно выполняя ритуал, она накрыла ладонью прохладные сферы под его естеством, нежно разминая и чувствуя их движение внутри. Ее пальцы медленно двинулись вверх по твердому, как камень, стержню. Подушечки больших пальцев прошлись по шелковистому кончику, и, когда Том издал грубый стон, как будто ощутил резкую боль, Кассандра посмотрела ему в глаза.

Его лицо раскраснелось, зрачки расширились, глаза потемнели.

Не отводя от него взгляда, она обхватила пальцами его возбужденный член и начала водить рукой вверх-вниз.

Том вытащил несколько шпилек из прически жены, и пальцы его зарылись в копну распустившихся волос, нежно погладили ее по голове, отчего по всему ее телу побежали мурашки удовольствия. Пытаясь унять пульсацию, Кассандре пришлось сжать под юбками бедра, а потом, повинуясь внезапному порыву, она опустилась перед ним на колени. Она не совсем понимала, что намерена сделать, лишь помнила свои ощущения, когда он целовал ее интимное местечко. Ей хотелось доставить ему такое же удовольствие, и она прошептала:

– Можно?