Непостижимый замысел (СИ)

– Можно подумать, ты не понимаешь! – буркнул эльф. – Дело-то не в тазу этом несчастном. Она зеркало может сделать хоть из глиняной тарелки, была бы вода. Но ты бы только знал, как меня порой выводила эта многозначительная улыбочка после очередного сеанса разглядывания лужи. Как будто ей там все тайны мира открылись! – в голосе его при этом раздражение мешалось с явным восхищением.

– Тяжело тебе, наверное, пришлось, – сочувственно заметил Владыка Зеленолесья, пытаясь не расхохотаться.

Келеборн глянул на него исподлобья. И швырнул выуженную из-под локтя подушку, которую Трандуил небрежным жестом отбил в сторону.

– Признаю, в этом вообще-то и прелесть, – Келеборн откинулся на спинку, воззрившись на поляну.

Лесной король счёл за лучшее промолчать. Не то чтобы ему особенно хотелось слушать про их отношения с Галадриэль, но кому ещё он может высказаться? Никому.

Все очень удивились, когда Артанис ответила взаимностью на чувства Келеборна. И Трандуил в том числе. И было от чего. Ведь таинственная Артанис прибыла с не менее таинственного Валинора и стала ученицей самой Мелиан. А Келеборн? Просто наследник одного из Домов Дориата, ну да, родич Тингола, и всё равно ему было очень сложно выделиться на фоне другого ухажёра эльфийки – Келебримбора. Однако Артанис выбрала именно этого неприметного наследника и приняла от него новое имя.

Прежде Трандуил полагал, что его друг пал жертвой собственной наивности, которая не позволяла взглянуть на избранницу хоть сколько-нибудь критично. Теперь же Лесной король придерживался скорее обратного мнения: Келеборн как никто понял, какая она. И несмотря на это полюбил.

Со временем Трандуил понял и то, почему его выбрала Галадриэль. Просто Келеборн тоже был не так уж прост. Он играл роль мудрого правителя, хотя никогда не интересовался властью. Для него это была именно игра, а не внезапно свалившаяся обязанность, как для Трандуила. Но под маской правителя пряталось довольно-таки легкомысленное существо, наделённое, однако, способностью выделять существенное. Поэтому, как ни странно, к Галадриэль он относился с немалой долей снисхождения, не мешая делать всё, что вздумается. Она это, надо полагать, ценила.

– Друг мой, – позвал Келеборн, продолжая разглядывать танцующих внизу эльфов, – скажи мне.

– Что? – обречённо спросил Трандуил, когда собеседник таинственно умолк.

– Ты никогда не думал о том, чтобы жениться?

– Что? – выразительно переспросил Лесной король.

– Ну… Вы ведь не так уж и долго были вместе. Сколько было Леголасу, когда она… ушла? Лет двести? – спросил друг, старательно глядя в сторону. Трандуил невольно задумался. И путём нехитрых подсчётов понял, что Лэйтэриэль с ним уже куда дольше, чем была жена. – Я к тому, что если бы тебе встретился кто-то…

– Ты что же, решил сделаться свахой? – усмехнулся король.

– Я? – он сморщился, будто его заставили съесть лимон. – Я, друг мой, всего лишь беспокоюсь за тебя. А то станешь как Кирдан. Бородой ещё обрастёшь…

У него медленно приподнялась бровь:

– Бородой?

– Ну правда, зачем ему борода? – с самым серьёзным видом поинтересовался гость. – Ты никогда не спрашивал?

– Да мне-то что… – рассеянно произнёс эльф. – Ну хочется ему, почему бы и нет?

– Ну а всё-таки?

– Не знаю. Может, на спор отрастил?

Они уставились друг на друга. А потом дружно расхохотались.

***

На лес опустилась зима, укрыв снегом все доступные горизонтальные и не очень поверхности. На ветвях и крышах образовались сосульки, а река покрылась льдом, за исключением нескольких больших водопадов, обросших наледями по краям.

На самом ровном участке на льду катались четверо ребятишек, осваивающих коньки. С ними же на льду страдал Россэ, то и дело норовя ускользить куда-нибудь в сугроб. То ли дурачился, то ли действительно не мог толком удержаться.

Как-то так вышло, что волк совершенно естественно прижился в Пуще. При этом делал он по большей части, что хотел. Мог отправиться в дозор с каким-нибудь отрядом, мог играться с детьми (вернее того, присматривать за ними), мог путаться у кого-нибудь под ногами, а иногда и вовсе пропадал где-нибудь на месяц. Но непременно возвращался. Единственным неудобством была его непоколебимая убеждённость, что спать он должен либо у Лэйтэриэль, либо, за её неимением, у Трандуила. Собственно, это была единственная ситуация, когда волк начисто отказывался понимать речь и вообще превращался в глупую собаку. Лесной король был практически уверен, что его появление здесь – проделки Майрона.

Трандуил отвернулся от проёма веранды и получил снежком в ухо. Со стороны лестницы донёсся смех.

– Ай-яй-яй, твоё величество! – фыркнула Лэйтэриэль. – Твоя реакция никуда не годится! А если бы это был не снежок, а стрела?

– То она бы не попала, – произнёс он, выгребая снег из-за ворота. – Я не увернулся лишь потому, что никакой опасности не было.

– Да конечно, – протянула она высокомерно, прислонившись к столбику, поддерживающему крышу. – Или кто-то просто совсем потерял сноровку, сидя во дворце?