Неправильная сказка

— Йон? — забеспокоилась я, все еще не понимая, что происходит, но ощущая некую неправильность, давящую на сердце и сбивающую дыхание.

— Я люблю тебя, — отчаянно выдохнул он и быстро мазнул кровью по браслету.

Браслет мгновенно нагрелся… и распался на две половинки, которые с тихим звоном упали в траву.

В тот же миг перед глазами замерцало. Тело стало невесомым…

— Нет! — наконец-то все осознав, крикнула я, рванулась, стремясь ухватиться за Йонто, но вместо его руки мои ладони сжали пустоту… и меня с бешеной скоростью швырнуло куда-то вниз, сквозь ставшее мягким и податливым пространство, сквозь лишившиеся замков границы миров.

Туда, где был мой дом… и не было Йонто.

ГЛАВА 16

Дыхание было тяжелым. Хриплым. И в груди что-то нестерпимо жгло, будто там, внутри, рассыпали горящие угли.

Йонто смотрел на свои руки, которые только что обнимали Ану. Смотрел и не мог поверить, что ее больше нет.

Здесь нет.

Нет в мире, где она испытала столько боли. В мире, где почти умерла. И который, несмотря ни на что, любила.

Он ее потерял.

Вокруг разгорался день, жаркий, суматошный, наполненный оглушающим солнечным светом и птичьими трелями, порывами ветра и ароматами трав, а Йонто все так же стоял на коленях, пытаясь справиться с тяжестью, которая крылась в одном-единственном коротком слове.

Навсегда.

Слово царапало сердце и ширило пустоту внутри, о которой он уже успел позабыть за эти несколько недель, по ощущениям вместивших в себя целую жизнь.

— Надо же, — удивленно протянул знакомый густой голос, разрушая оцепенение, — ты все-таки не прельстился призрачным шансом и предпочел, не рискуя ее жизнью, убить себя.

Облаченный в белые одежды высокий юноша с длинными белыми же волосами и огромными ярко-золотыми глазами, странно смотрящимися на худом бледном лице, стоял в какой-то паре шагов, склонив набок голову. Во всем его облике чувствовалась некая неправильность, чуждость, что, помимо неспособности долго удерживать эту ипостась, и отличало высших от истинных.

— А ты, — не поднимаясь, глухо сказал Йонто, — вернулся меня добить? Так давай… Окажешь великую милость.

— Добить способного пожертвовать собой шэта? — в притворном ужасе взмахнул изящными руками юноша. — Глупо уничтожать редчайшие чудеса Эйторры. Да и потом, не настолько я милосерден.

— Что тебе нужно?

— Неправильный вопрос, — чуть заметно поморщился беловолосый. — Что нужно тебе? Любовь? Она у тебя есть, и этого ничто уже не изменит. Надежда? Я дам ее. Ни одно лезвие грани миров не разорвет связь, основанную не на магии, а на чувствах. Посмотри на запястье. Видишь? Эта нить удивительно крепка, гораздо крепче самых злых и древних чар. Что у нас еще осталось? Вера? А вот ее ты должен отыскать в своем сердце сам. Без веры, уж прости, ничего не выйдет. Стань маяком для той, что стремится к тебе. Сияющим, не ведающим сомнений, надежным светом, на который она сможет пойти. Светом, способным гореть долго, возможно, не год и даже не два, светом, который не потушит усталость и разочарование. Все зависит лишь от тебя. Ах да. Немного мотивации лишним не будет… Если ты надеялся, что она тебя забудет, то ты ошибся. Она будет жить, но счастливой без тебя никогда не станет. Так что прекращай страдать и подумай, что ты можешь для нее сделать.

Высший усмехнулся и резко провел ногтем по ладони, а наполнившую ее серебряную кровь заключил в прозрачную, но прочную оболочку.

— Сам решишь, как этим распорядиться, — сказал он, бросив получившуюся сферу ошеломленному Йонто. Она мягко сияла, словно волшебный фонарь, разгоняющий мрак отчаяния. — Я уже убедился, что твои решения достойны уважения.

— Зачем тебе это? — недоверчиво спросил Йонто.

— Я чувствую вину перед маленькой аштарой, — вздохнул высший. — А еще мне стало интересно, возможно ли то, во что она верит. Прощай, неправильный шэт! А может, всего лишь до свидания…

Тонкая фигура подернулась рябью, ее очертания поплыли, заклубился вокруг золотистый туман… и в ясное небо, широко раскинув крылья, взмыл белоснежный чентоль.

Йонто долго смотрел ему вслед, даже тогда, когда мерцающий силуэт растворился в солнечной вышине, и чувствовал, как отпускает подобравшаяся к сердцу черная пустота.

У него есть любовь. Есть надежда. И вера тоже есть.

Он ни на миг не усомнится. И не отступится.

— Однажды ты нашла дорогу сюда, — тихо сказал Йонто. — Ты же сможешь вернуться? А я… Я сделаю так, чтобы этот мир стал достоин твоей любви.

Осторожно сжав в ладони сферу с кровью чентоля, он поднялся на ноги.

Это будет непросто и не быстро. А потому следует начать прямо сейчас.

Храм был одним из древнейших — пожалуй, даже древнее того, где проходили поединки, — и сила, заключенная в его стенах, чувствовалась издалека.

Добраться до него труда не составило. Войти будет куда сложнее.

Теневая тропа выкинула Йонто у подножия скалы. Он с тоской воззрился на бесконечные крутые ступени, взбегающие вверх, к невидимым отсюда вратам.