Непридуманные истории, или Монастырские встречи — 2

1918 год. Пермь занимает армия Колчака.

1919 год. Сухие архивные справки свидетельствуют: «После отчёта комиссии ЦК РКП (б) (под руководством И.В. Сталина и Ф.Э. Дзержинского) командование Восточного фронта подготовило наступление для возвращения Перми. В ночь с 30 июня на 1 июля 1919 года, переправившись через Каму, красные вновь заняли город. В Перми произошли кровопролитные уличные бои. Водный транспорт (почти весь камский речной флот) был сожжён в порту, взорван железнодорожный мост через Каму. Гражданская война, военный коммунизм, хозяйственная разруха. В это же время административный центр Урала был перенесён советской властью из Перми в Свердловск».

Мирные люди старались бежать от кровопролития и начавшегося голода. Афанасий с младшим братом Григорием и юной женой на плоту по Каме и Вятке плывут в село детства — Крымскую Слудку, пытаясь обрести там мирную, спокойную жизнь. Путь был нелёгким, денег на пропитание не хватало, кормились тем, что потихоньку продавали приданое Евгении Васильевны. У дедушки в Крымской Слудке тяжёлыми крестьянскими трудами всегда был заготовлен запас продуктов: в подполье хранились трёхгодовалые клади с зерном.

Юная Евгения Васильевна, одетая по городской моде, в шляпке, на каблуках и с ридикюлем, поначалу была встречена деревенскими с недоверием: это что ещё за барыня?! Наверное, и хлеб-то не умеет испечь?! Но скоро недоверие сменилось признанием и уважением: городская «барынька» не отставала от деревенских в работе, да ещё и удивляла всех своими успехами в хозяйстве. Смекалистая, трудолюбивая, добрая, благочестивая, Евгения Васильевна с юных лет внушала уважение окружающим. Здесь, в Крымской Слудке, у молодых родился первый ребёнок — доченька Вера.

Рукоположение в сан

Жизнь Афанасия Васильевича была по-прежнему неразрывно связана с церковью: он служил псаломщиком. В двадцатые годы гонения на верующих постепенно усиливались. Поэтому следующий шаг двадцатичетырёхлетнего Афанасия, мужа и отца, уже можно приравнять к исповедничеству. Не каждый в то время решался открыто заявить о своей причастности к церкви. Это означало обречь себя на скорби и испытания. Но Афанасий Васильевич жизнь свою без церкви и веры не представлял. В 1922 году он сдал экзамен на дьякона, и архиепископ Елабужский Георгий рукоположил отца Афанасия. В сане дьякона наш герой прослужил четыре года, с 1922 по 1926 год.

Отец Афанасий хорошо понимал, что политика атеистического государства направлена на уничтожение духовенства. А ведь в эти годы у него родились ещё двое: сыночек Борис и дочка Нина. Он отвечал уже за многодетную семью — жену и троих детей. Казалось бы, смени образ жизни, откажись от церкви — и твоя семья не будет подвергаться опасности.

Но отец Афанасий не только не отрекся от сана, в эти страшные годы он принял на себя крест пастырского служения: в 1926 году его рукополагают в священнический сан. Теперь он в первую очередь пастырь, душу свою полагающий за овцы.

Отец Афанасий хорошо знал, на что он идёт. И принял сан как волю Божию: «не вы Меня избрали, а Я вас избрал». Святитель Филарет Московский писал: «Всеведущий Бог избирает, предназначает от колыбели, а призывает в определённое Им время, непостижимым образом совмещая сопряжение всевозможных обстоятельств с изволением сердца. Господь в своё время препоясывает и ведёт Своих избранных так, как бы они не желали, но туда, куда желают дойти». Куда же желают дойти избранные? В Град Небесный! Но пастырь должен прийти туда с паствой: «Се, аз и дети мои, дарованные мне Господом».

Матушка Евгения

А его жена теперь — матушка, которая хорошо понимала, что муж её с этого времени больше принадлежит пастве, чем своей семье. Это подвиг и в мирное время, а в те тяжёлые времена подвиг вдвойне. Но Евгения Васильевна не унывала. Она была очень верующим человеком, принимала все происходящее как волю Божию. Смелая и надёжная, она была верной спутницей мужу. Евгения Васильевна вспоминала, что после рукоположения мужа им приходилось 16 раз переезжать с места на место, с прихода на приход. И чаще всего это были разрушенные храмы, приходы без священника, паства без пастыря. И отец Афанасий строил, восстанавливал, собирал прихожан. А когда всё возрождалось, его переводили на новый приход, куда он ехал безропотно, предав себя и свою семью воле Божией.

Евгения Васильевна, стойкая, терпеливая, всегда находила способы устраиваться на новом месте: заводила корову, лошадь. Четыре раза у них описывали всё имущество за неуплату выдуманных, нереальных налогов. Но матушка не унывала. Городская тоненькая девочка, быстро ставшая многодетной матерью, но не утратившая девической стройности и привлекательности, она была смелой и ловкой.