Непридуманные истории, или Монастырские встречи — 2

Каким увидел двадцатидевятилетний священник место ссылки? Пустынная необитаемая тундра с многочисленными болотами и небольшими озерами. Суровый арктический климат. Зимой сорокаградусные морозы и сильнейшие ветра, скорость которых достигает 40- 50 метров в секунду. Недаром эти места называют «Страной ветров». При таком ветре невозможно стоять, даже дышать. Это ветер смерти. Из животного мира можно встретить только песцов и лис, а на берегу — тюленей; птицы прилетают только летом. Даже местные жители — ненцы — приходили на остров только летом, когда в самый жаркий месяц температура поднималась до б°С. Ненцы приходили на остров для выпаса оленей, так как летом на продуваемом всеми ветрами острове гнуса было меньше, чем на материке, где насекомые в полном смысле обескровливали оленей. Короткое северное лето ненцы-кочевники населяли остров, а как только осенью пролив замерзал, все переселялись в тундру материка, и остров вновь стано вился необитаем. У ненцев остров даже считался священным, охраняемым их божеством, которому в дар оленеводы приносили свои наивные жертвы: мясо оленей, пузырьки с водкой, меховые поделки. То есть даже для местных жителей этот остров представлялся непригодным для жизни почти круглый год. Каково же было здесь ссыльным?

О тех, кто отбывал ссылку в этих гибельных местах, писал поэт:

Не на годы, а на времена

Оскудела моя сторона,

Своих лучших сортов семена

В мерзлоту раскидала страна.

Отец Афанасий был ещё молод и полон сил. Он вернулся живым из «лагеря смерти». Но здоровье потерял. Про то, как возвращался он домой, можно, наверное, было бы написать отдельный рассказ. Его путь воскрешает в памяти рассказ Джека Лондона «Любовь к жизни», в котором герой идёт по необитаемой снежной равнине, и ведут его только воля и любовь к жизни, потому что это выше сил человека. Когда отца Афанасия освободили, последний пароход уже ушёл. Следующая навигация открывалась, наверное, только через длительное время — полгода, год? Он не мог ждать так долго. Он хотел вернуться к любимой жене и детям. Как они там, без него? Может, умирают от голода? И он пошёл пешком по тундре. И шёл два месяца, ведомый только верой и любовью. Потому что сил идти уже не было. «Вера моя спасла меня» — не там ли начал он повторять эти слова?

Сколько раз за эти два месяца он мог погибнуть, просто замёрзнуть? Но Господь хранил Своего избранника. Яко Ангелом Своим заповестъ о тебе, сохранити тя во всех путех твоих..?

По воспоминаниям дочери, отец Афанасий нёс 12 оленьих шкур, но домой донёс только одну. Наверное, остальные он обменивал на еду? Или расплачивался за ночлег у местных жителей? Они не всегда пускали ночевать, и тогда священник говорил: «Я останусь у ваших ворот и замёрзну ночью». И Господь умягчал сердца, страннику давали приют. А в некоторых местах даже подвозили на собаках. И вот наконец дом, куда он вернулся в оленьей шапке и унтах.

Воссоединение семьи

Матушка Евгения с маленькими детишками выживала благодаря своему искусному шитью: она обшивала односельчан, и её труд спас детей от голода. Старшая Верочка работала в няньках. Так и жили. Последнее время перед возвращением мужа матушка Евгения трудилась просфорницей в церкви села Бемыж, куда и переехала с детьми. Там Вера пошла в школу.

Каким счастливым было воссоединение семьи! Батюшка начал служить практически сразу. Как он в ссылке тосковал по службе, по причастию! В этом же 1932 году его отправили служить в село Верхняя Игра в Удмуртии.

Церковь была закрыта, и сам отец Афанасий чистил и прибирал в храме, готовил всё к службе. Здесь он прослужил пять лет, до 1937 года. В семье появились ещё детишки, всего их стало уже пятеро. Воспитание было довольно строгим, родители читали утренние и вечерние молитвы вместе с детьми, батюшка с матушкой старались вырастить чад в вере и благочестии, строго требовали честности, ответственности, воспитывали трудолюбие.

Счастливыми моментами были совместные походы за ягодами и грибами. Сам батюшка, вспоминая детство и юность, отдыхал душой на рыбалке. Недалеко от дома была небольшая, но глубокая река Тойма. В ней водились большие, больше метра, щуки. И было настоящим приключением поехать на лошадке ночью с острогой к реке. Щуки с наступлением темноты засыпали носом к берегу. Нужно было подплыть на лодке и, освещая фонарём, поймать щуку на острогу и затащить её в лодку.

Дети любили смотреть, как огромных щук привозили домой на тарантасе, а матушка заготавливала рыбу на зиму. В те голодные времена это было хорошим подспорьем для многодетной семьи. А какие вкусные рыбные пироги пекла матушка Евгения! От них всегда исходил особый аромат, и дети помнили мамины пироги всю жизнь. Евгения Васильевна сама готовила, принимая позднее и архиерея и благочинного, накрывая столы на пятьдесят человек. И все дивились её кулинарному искусству и умению угодить высоким гостям!