Неприкаянная

Как же отлично все получилось. Раз, два, полчаса — и я на месте. Магическая сеть с артефактами раскинута над всем городом, но монастырь и здесь выделился. Нет над ним такой диковинки. Герцог своими наработками не поделился или святоши просто не торопятся применять у себя его новинки? Магические плетения оплетают все стены словно кокон. Трудно найти место, свободное от магических линий, а записывающих артефактов нет. Ну точно нет! Густая тень, отбрасываемая одной из сторожевых башен, укрыла меня от внимательных взоров Белых братьев, патрулирующих территорию. Сохраняя полную неподвижность, я старалась как можно точнее просчитать время между появлениями этих стражей. Мне почему-то очень захотелось вернуться домой живой и невредимой.

Есть! Десять минут! У меня есть всего десять минут для того, чтобы добраться до интересующей меня двери, воспользовавшись немногочисленными неосвещенными участками двора. Именно эта дверь время от времени не только открывается, выпуская на улицу братьев, но и периодически остается распахнутой.

В этом мире есть боги! Который раз убеждаюсь: они точно есть! Несколько минут назад, провожая взглядом очередную патрулирующую двор пару, проходящую мимо меня, я уже готова была сорваться с места и рискнуть, но какой-то легкий, еле слышный даже для моих ушей звук, раздавшийся справа, заставил меня замереть на месте. Как хорошо, что кошки не потеют, была бы в облике человека, вымокла бы в мгновение ока. В стене рядом со мной, руку протяни — достанешь, открылась потайная дверь. Десять человек, одетых в белые одежды, бесшумно проскользнули мимо меня. Если бы не чувствовала их запах, решила бы, что призраки. Глухие капюшоны, бесформенные балахоны, закрывающие ноги и руки до самых кончиков пальцев, и доведенное до совершенства умение не только бесшумно двигаться, но и дышать.

Еще в городе, встречая на своем пути такие закутанные в белое фигуры, я обратила внимание на небольшое различие в их облике. Дело в золотых полосках на рукавах, у кого-то их не было совсем, у других они были, но отличались по ширине. Пришедшие имели на рукавах очень тонкие полоски, а вот человек, встретивший их на середине двора, — широкие. Они блестели в свете магических огоньков, говоря о его статусе и могуществе. Низкий поклон младших, чуть заметное приветствие старшего — и не совсем понятный поначалу разговор, ужаснувший меня под конец.

— Нашли?

— Нет. Никаких слухов, разговоров, никаких зацепок.

— Не может такого быть. Слышите! Не может! Сильнейшая верховная ведьма в городе! Она не может остаться незамеченной. Вы плохо ищете!

— Мы нашли восемь слабых ведьм. Две из них изображали простых травниц, остальные пакостили по мелочам. Все говорит о том, что сейчас высшей в городе нет.

— Она в городе! И настолько сильна, что мы так и не смогли пробить поставленный на провинившуюся блок. Мы не узнали ничего, ни возраст, ни описание облика, не сумели снять слепок силы в работном доме, который она посетила. Ведьма все же сдохла, но так ничего и не сказала. Вы разочаровали меня! Сегодня, вместо ужина и сна, вы будете молиться и принимать наказание. Завтра вашу группу усилят. Вас будет на девять человек больше, чем сегодня. Старшим с вами пойдет Арамар. Вы отвечаете за его безопасность, и пусть боги помогут вам.

— Сильнейшие над нами! — Поклон и тихий, четкий, хором произнесенный ответ. Вот чем закончилась эта встреча.

Как же хорошо, что у змеи нет ног! Сменил облик, и вот дрожат от ужаса только внутренности, а лапы уже не дрожат. Они меня ищут! Мама моя! Спаси и сохрани мою глупую голову. Как же хорошо, что змеи только шипят, заорать от страха у меня при всем желании не получится. Вот старший ушел патрули проверять. Младшие за наказанием отправились. Всю ночь на коленях простоят теперь, что ли?

Дура! На коленях… Боги!

Я сумела незаметно проследовать за поисковой группой, и теперь сердце мое обливалось кровью. Да, знаю, если я попаду к ним в руки, меня никто не пожалеет и не пощадит, но… Им же всем нет еще и восемнадцати. Они же почти все возрастом чуть старше Ярика! Как же так можно с ними? За что?!

Они молились. Молились, разбившись на пары. Молились те, кто взял в руки хлысты и начал наносить удары по оголенным спинам своих товарищей. Молились те, кто эти удары получал. Молились, когда менялись местами. Молились… Молились… Молились… Кровь заливала их спины, а они ложились на пол ничком и продолжали молиться вслух. Ни стона. Ни крика. Ни слез.

Не сумев сдержать оборот, стала человеком и, сжавшись в комок в самом темном углу почти не освещенного огромного зала, я плакала за всех них, захлебываясь слезами. Да, мои родители погибли. Одиночество подкосило меня. Я обижалась на них за то, что они оставили меня одну. Но мои близкие никогда не предавали меня! А этих ни в чем не повинных детей отдали в монастырь, и не просто отдали, а еще и заплатили огромные деньги… За что?!

Мне не понять, а потому произнесла вслух, негромко, но от души, на чистом русском языке: