Неприкаянная

Под напором детских просьб и причитаний я просто растерялась, а они, видимо, приняв мою растерянность за колебание, все разом опустились на колени. Рухнула на колени и я. Если бы не боязнь испугать этих мальчишек, я бы криком сейчас кричала, но мое горло сжало словно тисками, и из него вырывались только тихие хрипы. Я готова была вернуться и вырезать обитателей монастыря подчистую, обращая внимание только на цвет одежды, ибо я верила, что с этого утра любая одежда останется белой только у тех, чья душа была до сих пор незапятнанной.

Несколько минут у меня ушло на то, чтобы восстановить дыхание и самообладание, а затем суметь заговорить.

— Никто никого не собирается выкидывать. Все встаем. Снимаем балахоны, на них магические маячки. Собирайте их в одну кучу, сейчас уничтожу. Мелкого давайте сюда, а то ты, парень, уже с ног валишься, того гляди упадешь. Двоих вас я не дотащу. Теперь становитесь в ряд. Руки вперед! У вас и на запястьях метки стоят. Святоши мне на пороге моего дома не нужны!

Трансформировав ногти на правой руке в маленькие коготки, я аккуратно подцепляла и уничтожала ими магическое плетение в виде монастырской печати, служащей маячком. Много времени это не заняло, впрочем, как и заклинание, обратившее в пепел белые балахоны.

Дорога до ставшего уже родным особняка заняла довольно много времени. Отвод глаз, наложенный мной на всех нас, очень помог, но народ в подземельях шастал, как муравьи в растревоженном муравейнике, и потому нам часто приходилось замирать без движения, пропуская мимо себя особо торопливых. И все же мы сумели пройти весь путь под землей.

Отвод глаз я сняла с нашей компании только в холле нашего особняка, напугав этим действием своего приемного отца до икоты. Следующие три часа мне пришлось изображать целителя. Лечить нужно было всех подряд — мальчишек от ран, отца от заикания, охранников от бешенства. Дело было в том, что никто из моих домашних не знал о найденном мною в нашем подвале очень искусно спрятанном ходе в подземный город, и, наверное, именно поэтому моя пропажа, а потом и эффектное появление произвели на всех такое неизгладимое впечатление. И только присутствие рядом с нами детей спасло меня на этот раз от скандала и упреков.

Сами же спасенные, вымытые, накормленные, напоенные по самую маковку эликсирами со снотворным эффектом, были отправлены спать. Нам же пришлось в быстром темпе готовиться к посещению дворца. Опаздывать было нельзя. Привлекать к себе внимание теперь мы просто не имели права и рассчитывали покинуть столицу уже на следующий день после празднования дня рождения его высочества. Барон, на мое счастье, не дожидаясь моего возвращения, рассчитал всех нанятых мною слуг, и только Ярик оставался пока еще возле наших лошадей. Мальчишек придется оставить в доме без присмотра, но зато их никто не увидит. Дисциплина и послушание были буквально вбиты в этих детей. Самостоятельными они стали уже давно, и я понимала это, как никто другой. Беспокоился отец. Да, отец… Мне кажется, именно сегодня я поняла, полюбила и окончательно приняла барона Шангри как отца. Он волновался за меня, переживал. Не раздумывая, принял в своем доме чужих детей. Заботился о них вместе со мной. Сразу стал планировать, как забрать их из города, как спрятать, как накормить. Он очень изменился за время, прошедшее с нашей первой встречи. Стал близким, родным. Теперь мы действительно семья, и у нас все получится.

Нам бы день простоять и ночь продержаться, а потом еще суметь убраться из этого гостеприимного города как можно дальше. Зачем всемогущему королю и его брату-герцогу интересоваться каким-то бароном? Незачем. Вот и я считаю, с глаз долой — и мы домой.

ГЛАВА 54

Натаниэль Эверли, самый молодой герцог королевства, брат короля, глава ведомства безопасности и завидный жених, стоял возле трона его величества и вместе с ним внимательно наблюдал за вереницей высокородных гостей, приносивших свои дары и поздравления сидевшему чуть ниже наследнику. Огромное количество приглашенных он проредил совершенно неожиданно для себя в первой половине сегодняшнего дня. Еще вчера они с братом пытались найти решение, как они смогут противостоять высшему жрецу королевства и его планам. А уже сегодня утром боги нашептали ему план. Один из Белых братьев, работающий на его ведомство последние полгода, но до этого момента еще не имевший возможности отлучаться из монастыря, принес ему удивительные вести. Необъяснимая болезнь совершенно неожиданно поразила высшее руководство ордена. Сильнейшие боли, гниющие на теле язвы, не поддающиеся лечению, и любая одежда, становящаяся черной при надевании, все это ошеломило святош. Обезглавленные же тела трех уважаемых жрецов увеличили панику и неразбериху.