Неприкасаемый чин

— Может, и ты хочешь? А то как-то несправедливо получается, — и кивнул на Алису.

— Она уже никакая, — сморщил тот нос, словно ему предлагали некачественный товар на рынке.

— Тогда, может, этого в «шоколадный глаз» трахнем? А-то смотрит как-то горделиво.

— Можно опустить, петушилой заделаем. Он же даже за свою телку не заступился.

Долговязый и приземистый отошли в сторону — вроде бы посоветоваться, «перетереть» что-то касательно немца. А тем временем коренастый вновь зашептал немцу на ухо:

— Я, вообще-то, не с ними, и мне не нравится то, что они делают. Но я тебе, немец, одно скажу. Сваливать тебе отсюда надо. И чем быстрее, тем лучше. Забудь про свои инвестиции. А то точно трахнут. Могут, конечно, и не трахнуть. Но тогда зарежут. Это ж они Бахрушина подорвать хотели. Подорвут — ни перед чем не остановятся. Ты мне на слово поверь. Так что беги, на хрен, отсюда. И не останавливайся, не оборачивайся. Беги так, будто за тобой разъяренный медведь гонится.

Халлер почувствовал, как хватка державшего его ослабела. И он последовал данному совету. Вырвался и со всех ног побежал, спотыкаясь, падая, вставая, вновь спотыкаясь… Ему казалось, что он слышит за собой топот преследователей. Феликс в расстегнутом плаще с перекошенным от страха лицом, впопыхах выбежал на шоссе — прямо на середину. Стал и замахал над головой руками. Летящая на него фура взвизгнула тормозами. Ее тут же занесло, но все-таки опытный водитель успел остановить машину. Высунулся из кабины и закричал:

— Тебе, козел, что, жить надоело?

— Быстрее в город, — Халлер уже запрыгнул в кабину, — быстрее, а то нас здесь убьют.

Огни фуры растворились в ночном тумане. А в это время в лесочке возле коттеджного поселка на поляну вышел Бахрушин. Алиса уже поднялась, отряхивалась, оттягивая помятую юбку. На своих «насильников» она смотрела вполне дружелюбно.

— Молодцы, пацаны. Убедительно сработали, — похвалил Анатолий Игоревич, — я бы и сам со страху обосрался. А про немца и говорить нечего. Видать, полные штаны наложил.

Алиса хихикнула.

— С иностранцами всегда легче работать. Они легковерные. Развести их, как два пальца обоссать.

— Легко не легко, а заплачу сколько обещал, — Бахрушин запустил руку в карман.

Вознаграждение он делил не поровну. Выписанная из Москвы опытная проститутка, которую звали, конечно же, не Алиса, а Валя, получила ровно столько же, сколько и трое бугаев, вместе взятых.

— Вы бы мне еще за сексуальное удовольствие доплатили, — пошутила проститутка, обращаясь к долговязому и приземистому. — А ты за то, что смотрел, — бросила она тут же коренастому.

На этот раз хохотнул Бахрушин.

— И то правда…

…Свои приключения ждали и Ганса Мюллера. Если Бахрушин за что-то брался, то делал это хоть и жестко, но наверняка.

Осторожный Мюллер был на сто процентов уверен, что с ним ничего плохого не может случиться. В город он без надобности не выходил, только вместе с компаньонами. Баб не снимал. В азартные игры не играл. Даже не выпивал. Ну разве что бокал шампанского на Рождество, и то за компанию.

Вернувшись в гостиницу, он отпустил такси и тут же направился в холл. Створки лифта плавно и беззвучно сошлись у него за спиной. Кабинка слегка вздрогнула и мягко поползла-заскользила вверх. Ганс повернулся к зеркалу и пристально рассматривал, то и дело трогая мизинцем, недавно выскочивший на щеке прыщик. Вечно у него так случалось при смене климата. Кабинка миновала этаж за этажом. Но на свою беду Мюллер не подозревал, что происходит у него над головой, на самом верху лифтовой шахты. Иначе пошел бы пешком, несмотря на то, что номер находился на восьмом этаже.

Крепко сложенный мужик в кожаной куртке и тренировочных штанах с лампасами бросил в трубку мобильника, который плотно прижимал к уху:

— Понял, что он зашел, — торопливо сунул телефон в карман и заглянул в лифтовую шахту.

Прямо у него над головой грохотала подъемная лебедка. Рука мужика лежала на рубильнике. Когда кабина оказалась между седьмым и восьмым этажом, он спокойно, словно бы проделывал это каждый день, повернул ручку. Лебедка вздрогнула и замерла. Замерла вместе с ней и кабинка. Мужик снял с рубильника ручку, чтобы никто не смог включить электричество в его отсутствие, и стал торопливо спускаться по металлической лесенке в лифтовую шахту.

Мюллер, застрявший в лифте, пару раз нервно вдавил кнопку восьмого этажа, но ничего, естественно, не произошло. Он выругался и нажал кнопку связи с диспетчером. Но динамик безмолвствовал. Мужик знал свое дело — заблаговременно отключил связь, чтобы отрезать «жертву» от внешнего мира.

Законопослушный немец не стал пытаться открыть створки застрявшей кабинки вручную. Несколько раз неуверенно постучал по ним кулаком и крикнул:

— Хелп!

Но никто не спешил отзываться. И тут Мюллер услышал какое-то движение у себя над головой, прислушался. Оно явно исходило из лифтовой шахты. Ганс подумал, что это спешат ему на помощь. Заулыбался. И тут кто-то ступил на крышу кабины.

— Хелп! — уже более весело крикнул Мюллер, думая, что его злоключения вот-вот закончатся.