Непримиримые 2

— Ой, — закатывает глаза Барби, — можно подумать, в Европе что ни рожа, то самец. Да у вас там нетрадиционность давно традиционностью стала, и найти обычного парня — сложнее некуда.

— Места нужно знать, — знающе хмыкает брюнетка. В который раз поражаюсь несоответствию миниатюрности девицы и грязноте ее языка и помыслов.

— Ну так и тут найдем, — блонди плечом подталкивает чертовку и провокационно подмигивает, припадая пухлыми губами к трубочке бокала.

— Ага, к старости, когда вагина сморщится, — кивает брюнетка. Мои уши окончательно сворачиваются. — Че уставился? — фыркает с наездом мелкая, явно адресуя реплику мне. Видимо, я залип на этой невиданной вульгарности, только что переплюнувшей известный мне мужской шовинизм. — Челюсть подбери, не по твоим слюням…

— Вич, ау, — вытаращивается на нас блондинка и торопливо с хокера спрыгивает, — пойдем танцевать, — дергает подругу прочь. А на лице испуг. Видать, знает меня, но хоть убей не помню ее… да и вообще, должен ли помнить.

— Ой, да че ты как ссыкуха? — ерепенится чертовка. — Такие, как этот красавец, обычно сильны только на словах. В остальном не утруждаются, ну или слабость у них, — с вызовом на меня, — к членам своего пола.

Это уже слишком.

— Мелкая, ты бы рот свой закрытым держала хотя бы до совершеннолетия.

— А то че?

— Есть масса занятных методов его заткнуть, не только тем самым членом.

— Оба-на, да у нас яйца есть?! — продолжает дерзить, совершенно не ощущая, что пора сматываться. — И кулак здоровый… для глубокого фистинга.

— Вич, — зло тянет блонди брюнетку, уже поскуливая. — Там твой брат нарисовался, пошли, а то сейчас попадет.

— Да пох… мне на него! — отряхивает чертовка свою руку от хвата блонди. — Я тут экземпляр редкий нашла, который уверяет, что знает, как не только членом работать, да языком молоть, но и руками.

Наша перебранка все больше собирает слушателей, а мне этого не нужно.

Спрыгиваю с хокера и равняюсь с мелкой. В ее темных глазах простреливает испуг, который тотчас сменяется оценкой моего роста. Видимо, произвожу впечатление — девица-то мне чуть до груди. Слегка нависаю:

— Сиськи отрасти и вагину подопри, а то скоро так растянется, что вываливаться будет, и даже фистинг не ощутится. А с таким языком, как у тебя, и вагиной до земли — придется согласиться на старого Европейского гея, которому похрену, что жена прошмандовка — все равно в ее дыру не соваться.

И прочь иду. Мне перебранки дальнейшие как-то до одного места. Нужно бы у охраны спросить, какого хрена в клубе малолетки тусят.

* * *

Еще несколько часов пытаюсь подгадать момент, чтобы Ирку заловить одну. Да, она умная и осторожная, если и покидает свое место, то только с Шум…хером. Поэтому время от времени присоединяюсь к компании Голема, Королька, Лианга. В разговоры почти не вступаю, медленно пиво потягиваю и Зажигалочку мимоходом изучаю.

Она на меня упорно не смотрит. Совсем. Чуть обидно, но от того желание ее заполучить свербит обостренней. Королек секси — умеет интерес к своей скромной персоне удержать.

— Детка, — упирается руками в стол Шумахер и вперивает нетрезвый взгляд в Ирку, — пойдем танцевать?

— Шум, ты, — запинается на слове соседка, но, мазнув взглядом по всем, натужно кивает, — конечно.

Смахивает на побег.

Протискивается между столиком и семейством Гордеева, которое оккупировало диван, зажав соседку в уголочке.

Джи Линь только косым взглядом провожает Иришку и вновь с приятелями и Гордеевыми продолжает беседу. В полемику не вступаю. Раздумываю, какую бы причину найти, чтобы свалить, но при этом не вызвать подозрения. Меня спасает женский оклик:

— Игна-а-ат! — раздается недалеко. Лениво оборачиваюсь на реплику.

О, знаю девчонку. Ольга звать. С ней пару раз спал, вроде. Нормальная, не запаривается отношениями. Она мне знакома по мажористому кругу Темыча. Богатая, избалованная девчонка. Завсегдатай таких заведений. Не обременяется учебой, работой. Тусовщица. Вот такая глубокая страсть. Профессия, как любят с экранов вещать. Как всегда, со своей подружкой — Катюхой. Без нее никуда. Вот прям от слова «вообще». Даже трахаться любит в компании. Поэтому, видимо, мне и запомнилась.

Чтобы наш разговор не стал достоянием посторонних, а участники СВМА мне не друзья, кидаю:

— Выйду, — без учтивости и желания повиниться — формальность и только.

Часть 4 Глава 62 (Трах к траху: импотенция не грозит, пока у мужика есть хоть один палец и язык!)

Игнат

— Какими судьбами? — лезет с бурным восторгом обниматься и целоваться Ольга. Эффектная блондинка с пепельным каре и алыми губами.

— Ты так говоришь, будто это твой клуб и я тут давно не появлялся, — отшучиваюсь, отступая с прохода к высоким стульям у стойки, между баром второго этажа и мягкими диванами, чтобы не мешать людям спокойно ходить.

— Ну уж, хозяина гляжу, ты знаешь, — кивает значимо на наш столик и явно намекая на Голема.

— Стечение обстоятельств. Дел навалилось…