Непримиримые 2

— С того, что желаю вам счастья, — на секунду Ксения умолкает. Слышится ее пыхтение, она явно волнуется и подбирает слова. А я, как идиот, стою… и жду. Нахрена? Х*** знает. Наверное потому, что болезненное сердце долбится в груди, оглушая и ослепляя. Потому что в душе трепыхается и укрепляется надежда. Банально — потому что не могу скинуть звонок — хочу услышать что-то, что поможет понять и принять.

— Если у тебя есть хоть что-то искренне, — все же набирается храбрости Ксения, — по отношению к Ирке, а не обычное желание заполучить для траха, в понедельник в кафе «МобЛен» часам к трем подруливай.

— Да нахрен и тебя, и твою подругу, — бурчу, но рука не поднимается нажать отбой.

— Верст, я не заставляю, — холодеет голос Бравиной. — Но если тебе важна Ира… Я бы сейчас встретилась, но очень далеко от города и буду только в понедельник. Захочешь поговорить…

— Нахрен вали со своими разговорами! И подругу непрошибаемую свою для компанию прихвати! — Наконец решительно мажу пальцем по красной телефонной трубке на экране мобильного.

Несколько секунд медлю и вбиваю номер в память. А еще через секунду — с садистским наслаждением заношу в черный список. Неспешно переворачиваю стулья, стол. Мобильный кладу наверх. Подключаю опять к заряднику… Сжимаю аппарат в руке и… снимаю черную метку с номера.

Ира

Жуткий день. Начался — так себе, а после того, как навестила Игната, настроения нет вообще. Зря поехала именно в тот день, когда назначен этап. А теперь еще и разборки с Шуваловым намечаются. Как нельзя кстати. Мне еще не хватает поругаться перед заездом с капитаном своей команды…

И ведь я ничего такого не сделала. В отличие от того же самого Шумахера. Он меня со спущенными штанами не ловил. А я-то его — да!!! И ни слова упрека. Была даже готова подождать, когда кончит. В сторонке бы подождала… То, что девица умчалась, как угорелая — я не виновата. Я не торопила.

«Никто»…

До сих пор не могу отойти от этого имени. Даже слезу пускаю одинокую. Игнат заменил «мерзкий тип» на… «никто». Я обещала не менять. Что ж…

По городу качу той дорогой, которую указывает впереди едущий Шумахер. На самом деле у меня ни желания, ни времени, ни настроения на очередные разборки. Порыв поделиться накипевшим вроде уже остудила. Набрала Ксю и в нескольких словах обрисовала ситуацию. Она, естественно, меня пожурила — не права ты, Ир! Вновь намекнула на сочувствие к Игнату. А потом категорично заявила, что «Глупость» — мое второе имя.

Беседа по душам плавно перекочевала в категорию советов. Один из которых, мне приглянулся. Не увиливать от разговора с Шумахером. Причем решающим стало не то, что это правильно. А то, что не дай бог Родион решит отомстить и своим дикарям даст команду меня слить. Блин, как представила эту картину, аж содрогнулась! Они же в экстазе, что наконец-таки от меня можно избавиться, оторвутся по полной, и самым безобидным может стать порча транспорта.

В словах подруги есть резон. Шувалов меня еще не подставлял, но уже знаю — если обида и ревность его накроют — последствия непредсказуемые. Так что прислушиваюсь к совету Ксю «Шумахера успокоить». Хотя бы на время… Но на нейтральной территории. В близкой ему обстановке — это по словам Бравиной. Она же психолог-любитель. Так вот, по ее мнению, в своих стенах Шувалов будет ощущать себя королем, а разговор воспринимать в штыки. А если в чужих — стены над ним будут довлеть, посторонние люди — сдерживать гнев и порывы. Парень более мирно воспримет мои слова.

А я должна в который раз ему напомнить, кто кому и кем приходится. На каких условиях и по каким причинам.

Мне приглянулась эта идея. Поэтому, пока едем, прикидываю, где бы можно было остановиться. Из мыслей вырывает пиликанье телефона. Сообщение в соцсети. Бегло просматриваю информацию — Анютка прислала готовую презентацию и отдельным файликом текст. Блин, так неудобно… Они с Антоном трудятся не покладая рук, а я… Черт, а у меня даже нету времени, чтобы оценить их старания. Быстро отвечаю: «Спс, изучу». И завидя вдалеке неплохое кафе, обгоняю Шумахера. Фарами «фа-фа», чтобы он понял — нужно тормозить. Сворачиваю на парковку кафетерия. Родион тормозит около меня.

Разговор выходит странный: дерганый, нервный, ультимативный.

Я обязана всегда говорить, где нахожусь и что делаю!

Мда, представляю, как бы окончилась беседа, будь мы на территории Шувалова. Еще парень требует, чтобы я переехала к нему. Это уже ни в какие ворота не лезет, но я попыталась мягко отстоять свою позицию — мы играем пару, а не живем вместе и готовимся к свадьбе. Мы имеем право жить порознь! И заниматься каждый своим делом!

Шувалов психует, мол, я увиливаю от обязательств, а я уверяю, что как раз не нарушаю, а добросовестно исполняю, несмотря на то, что он сам раз за разом переступает черту дозволенного.