Непримиримые 2

— Да-да, — скупо кивает Ксю, глазами обшаривая рисунок, чуть от себя отстранив на расстояние вытянутой руки. — Размер груди и тяжесть зада. Помню-помню… Но в твоей таблице «необходимого» — мозг и таланты не поместились.

— Возможно! — Не самый приятный расклад, но взгляд со стороны бывает точным, пусть и неприятным. — Зато твоя единичка и едва сорок второй по бедрам меня ни разу не заинтересовали, и еще я узрел в корень — ты рисуешь. Не знаю насколько талантливо, но диван на диван похож, — не ерничаю, комплимент от чистого сердца — пальцем тычу в один из рисунков.

— Хочешь сказать, — не без иронии, — поумнел и начал глядеть дальше, чем привлекательная вагина?

— Интересная трактовка, — откидываюсь на спинку дивана, лизнув взглядом по посетителям. Никого толком не примечаю, да и не в том фокус — просто нужно как-то время выиграть и мысли упорядочить. — Типа того.

— Отлично, — более организованно раскладывает листы Ксения, все так же на меня не смотря, — значит мы примерно обозначили, что думаем друг о друге. И точно определились, что я не в твоем вкусе, а ты не в моем…

— Ну да, ну да, — спешу подколоть, — слышал, ты по очкастым, тощим лаборантам сохнешь, — и даже губы расползаются глумливой ухмылкой.

— Зато мы вместе! — парирует Ксения с такой колючей простотой, что моя улыбка стирается. — И чувства у нас обоюдные… — добавляет с удивительной хладнокровностью, собирая листы стопкой.

— И ты меня позвала, чтобы это сказать? — Больно, неприятно.

— Я не звала, — мотает головой Ксения. — Не путай нужность и необходимость. И тем более того, кому это важнее. Так что я всего лишь предложила встретиться. Я тебе не очередная воздыхательница.

И если ты собираешься сидеть с видом «ну нах я сюда приехал?», — дверь вон там, — короткий кивок на выход.

ерзаю. Разумная мысль, но встать не спешу.

— А если притащил свой зад все же потому, что хреново тебе, тогда советую гонор поубавить и выслушать.

— Да я уже хр*** его знает, сколько времени слушаю помои в свою сторону. Такое впечатление, что у тебя накипело. Или Ирка тебя на что-то подговорила, и ты…

— У тебя мания преследования, Верст. Я всего лишь переживаю за подругу и… — заминка, глаза в стол, — готова рискнуть дружбой с самой хорошей девчонкой на свете, потому что желаю ей счастья… И как бы это дико ни звучало, — выстрел темных очей в меня, — я уверена, что это счастье… с тобой.

Перезвон колокольчика входной двери спасает от быстрой и, скорее всего, неверной реакции. А я благим матом орать хочу. Не определюсь, радуясь или злясь, но однозначно, орать.

Деланно спокойно кошусь на посетителей. Правда, лиц не вижу — в тумане. Перевожу взгляд на Бравину.

— И какого от меня порыва ждешь? Осчастливить подругу твою я не могу… Она не желает.

— Для начала хочу, чтобы она не плакала и не переживала сильней, чем уже.

— С хера ли она плачет? Что еще для счастья нужно молодой и красивой? По клубам скачет, как коза, наркоту для полноты ощущений принимает, наряды все откровенней и ярче надевает, муд***в хуе***ва прорва рядом крутится, на любой вкус и цвет.

— Она не ТАКАЯ, и ты это знаешь.

— Нет, не знаю, — перекашивает от горечи собственного ответа.

— Ирка не делает глупости просто так. Она умная…

— Сомневаюсь, — не пытаюсь ужалить или принизить умственные способности Королька, но не лгу, — и с каждым днем все сильнее.

— Право твое, — кивает хмуро Ксения. — Но мое мнение остается при мне — вы подходите друг другу.

— Мгм, — едко хмыкаю. — Потому она от меня, как лань испуганная убегает, аж пятки сверкают. От счастья разве так бегут? — в притворном удивлении вскидываю брови. — И, кстати, — не без бочки дегтя, — вроде парень у нее ничего такой — мажористый. Как осчастливить девчонку, знает…

— Ревнуешь? — Вытаращивается Ксения. И столько победного блеска в темных глазах, что мне становится — хреновей не придумаешь.

— Я за твоей женской логикой не поспеваю, — тороплюсь язвительностью отряхнуться от слабости, которую не вовремя проявляю.

— Ревнуу-у-уешь, — тихо пропевает Бравина, наплевав на мои потуги избавиться от статуса «ревнивец». — Ты просто горячишься, — примирительно вздыхает Ксения, перестав потешаться, — а сути проблемы не видишь.

— А должен? — злюсь, но пока контролирую свои жесты и голос. — Она дала четко понять, что ей на меня пох***.

— А ты и рад руки умыть? Как это в твоем духе… Ну и пакости по ходу встреч творить. Мелочные мстишки… Это же так по-мужски! — ерничает с чувством.

— Бл***, еще ты мне давай, про мужские и женские качества втирать начнешь. Я для этой лекции сюда приехал? — вот теперь уже повышаю тон.

Ксения тотчас становится надменной и напряженной.

Несколько секунд смотрит на меня, словно на идиота.

— Прости, я ошиблась, — прикусывает губу, а во взгляде такое разочарование. Торопливо листы в большую папку складывает. Карандаши в пенал, а его в сумочку. — Ты прав, глупо было думать, что ты прозреешь и повзрослеешь. Ирку убеждала, что ты… меняешься. Видимо, подруга мудрее и проницательней, несмотря на неопытность в отношениях. Это я занималась самообманом… — бурчит под нос, но явно для моих ушей.