Непримиримые 2

Стол завален бутылками, тарелками, наркотой. Глаза цепляются за женскую туфлю… трусики, лифчик… еще один… И только сейчас слух подключается. Тихое девичье довольное постанывания, еще одно… урчание. Мужское охриплое рычание, бормотание, смахивающее на ругательства. Хлесткие шлепки. Смачные такие, что аж вздрагиваю от каждого, словно мне прилетает по заду.

Хлюпанье…

Удушливо противно, но ступаю к проему во вторую комнату — спальня, на всякий… как понимаю, именно вот такой случай.

Постель методично скрипит, на ней трое.

Я не пуританка, разное в инете повидать успела и даже вживую, пособойчик парочки лесбиянок при непосредственном участии Спартака умудрилась зацепить. А вот сейчас в исполнении Шувалова. Ничего так… сразу видно, дело привычное. Одну, понукая ягодицы колыхаться веселее, еб*** в зад, а она лижет другой, распростертой на подушках. Теперь знаю, кто какие звуки издает и почему…

Секунду постояв, но, так и не сообразив, что в такие моменты нужно говорить, да и вообще стоит ли, ретируюсь.

На самом деле, у меня нет слов, и не сразу вспоминаю, зачем приходила-то.

Из глубокой задумчивости выныриваю, лишь заслышав:

— Ну как, поговорила? — самодовольно скалясь, отлепляет башку от спинки дивана Грачь, куда откинулся, наслаждаясь минетом. Девушка видимо, тоже хочет, что-то сказать или перерыв сделать, но парень рычит: — Соси-соси, — еще и за загривок притапливает, двигаться активней.

Мерзкая картина.

— Передайте, что заходила, — сухо отмахиваюсь, спеша к лестнице. — Или не надо, — чуть спустившись, добавляю. — Просто — я звонила и передала, что у меня встреча важная в ресторане «Дитай».

— Бл***, ох*** су***. Даже это ее не вставляет! — наполняет этаж гнев Рыси. — Пиз*** непрошибаемая! Нах*** ты ему?

Клуб покидаю в прострации.

Торопливо сажусь в такси:

— Спасибо, — благодарю за ожидание, — а теперь…

Ревную ли? Нет. Совсем. Просто грязно все как-то.

Но Шувалова не осуждаю и не ругаю — его жизнь. Его половая жизнь. Может, оно и к лучшему…

Часть 4 Глава 70 (Благие намерения корысти ради — аукнутся, наплачешься!)

Ира

Перед выходом из такси проверяю, все ли бумаги на месте. Настраиваю себя на спокойствие…

— Добрый вечер, — гостеприимно встречают меня стандартным поклоном в ресторане две девушки в традиционной одежде своей страны.

Отвечаю тем же:

— У меня назначена встреча…

Договорить не успеваю, позади них, разрисованных в стиле фарфоровых статуэток, сложив руки за спиной, стоит Лианг.

Меня охватывает необычайная дрожь. Как в первый раз, когда увидела Джи Линя на вечеринке в Китае. Он сразу завладел моим вниманием, а потом и жизнью…

Давно не видела его в строгом, и в то же время нетрадиционном костюме своей страны. Стилизованном, но неофициальном. Цвета воронова крыла. Воротник, как и у меня, стойкой, покрой — идеально по фигуре, удлиненные пуговицы, золотая оторочка — замысловатый узор по вороту и манжетам.

Глаза залипают. Жадно обшариваю смоляные волосы, небрежную челку, непроницаемое лицо, напряженные плечи, ноги.

Такой неприступный, гордый, величественный.

Улыбается уголком рта:

— Вы слегка запоздать, Гуа… Ирина, — сам себя поправляет. И только сейчас понимаю — он потому руки за спину прячет, чтобы в меня не вцепиться. Потому и лицом кремень — эмоции ключом бьют.

Черт! Вот зачем папа мне правду рассказал?

Моя ненависть… не ненависть. Мне больно. Теперь мне так больно…

Его взгляд задерживается на мне значительно дольше, чем следует. Обследует с не меньшей жадностью, чем я его. Видимо, выискивает следы аварии.

Но парень быстро собирается и приветствующе кивает.

Уважительно отвечаю, а когда выпрямляюсь, замечаю, что край его ворота чуть загнут. Непроизвольно поправляю, как когда-то, когда встречались. Это ведь нормально — поправить прядь волос, отряхнуть с лица соринку, с одежды…

Джи Линь застывает, будто страшится меня спугнуть, и я руку отдерну. Я не неврастеничка. И шарахаться не собираюсь. Запоздало понимаю, что сделала, поэтому отступаю, виновато кивая:

— Прости.

— Ира, — строго, и в то же время волнительно-хрипло, — только слово, и мы уедем.

Это придет сил.

— Я тебя умоляю, Лианг, — перекашивает от самонадеянности бывшего. — Если ты и правда нашел людей, кто может заняться финансированием моего «детища», проводи меня к ним.

Джи Линь несколько секунд выравнивает дыхание. Жест рукой.

Шагаю, куда указывает.

— Ты любить меня, — шуршит за спиной в щекотливой близости, пока идем к месту. — Пусть не признаваться, но уже чувствовать, я тебе дорог. — Минуем длинные стеллажи аквариумов с рыбой. — А, что самое главной, — спускается на интимную частоту, — я тебе подходить, — категорично, будто ставит точку.

Лишь мотаю головой. Мужчины…

Останавливаемся перед закрытой вип-комнатой, на первый взгляд очень хрупкой и неустойчивой, с элементами китайского декора — бамбуковыми палочками, хлопковыми полотнами в иероглифах.

— Надеюсь, там есть люди? — бросаю через плечо, раздираемая сомнением порядочности Лианга.

— А если нет? — тихо, но с вызовом.

Замираю.

Я в ловушке?