Непримиримые 2

— Пиз***, заканчивай театр, — тоже перестает паясничать чертовка. — Я не люблю спорт, гонки и прочую вашу еб***тень, но то, что у вас происходит — реально блокбастер напоминает. Опасный до усрачки. Разборки, игры, одна на всех телка… Закругляться пора. Планета у нас единственная для жилья пригодная, вот как откроют новую и докажут, что туда можно мигрировать — эту хоть взрывайте. А до сего — мирным путем решайте. Кто кого трахать будет, кто баблом заведовать, и кто побеждать в турнире идиотов.

— Я бы с радостью, да всем хочется всего, сразу и в единоличное пользование, — бурчу задумчиво. Как же я так лоханулся, что по-пьяни невменяемой девице растрепал то, что другим не говорил. — Коль умная такая — взяла бы да помогла братьям совесть и порядочность нажить…

— Прости, — виновато голову опускает Вика, — я не вмешиваюсь. Вернее, попыталась как-то вызнать, что да как, но старший на меня рыкнул, чтобы не лезла. Противно знать, что братья — больные, особенно Гризли, но при этом быть не в силах как-то их остановить. Не в ментовку же идти… Уроды, но они моя семья, — искренне досадует.

— Да, — киваю понимающе, — семью не выбирают.

— Угу, — мрачнеет Вика. — Лан, хорош зад***том быть. Пойдем, — встает из-за стола и руку протягивает.

— Куда? — не спешу на амбразуру, даже чуть назад шарахаюсь. Да и на самом деле, не горю совсем узнать. Мне тут нормально сидится.

— Ты мне должен, — с вызовом. — Так что, зад оторви и пошли танцевать.

— Не хочу…

— А я не спрашиваю, — хватает за запястье и тянет, — не забывай, чья я сестра. Вспомни про хозяйство, которое я с удовольствием отдам на расправу братьям.

— Да ты ваще чокнутая! — не кривлю душой.

— Ага, — с чувством, будто комплимент ей сделал. — У моей семьи ненормальность в крови. Будешь сопротивляться, на весь зал орать начну всякие мерзкие подробности.

— Долбанутая на голову, — бурчу, но беззлобно.

— А то. Но и ты… ничего такой — по шкале ненормальности мне годишься, — увлекает на танцплощадку. Останавливается, и эротично подступая, пальчиками прогуливается по пуговицам моей рубашки вверх — к вороту: — Я тебя спасаю от убогого одиночества. Разве с таким, как ты, нормальная захочет стоять рядом?

— Не поверишь, — ржу, — случаются экземпляры…

— Идиот, ты просто не в курсе — ты в их списке, а не они в твоем!

— Да?

— А то? — подмигивает Вика, обвивая за шею.

— Твой брат нас закопает, — руки на хрупкую талию.

— Зато вместе! — мурчит Вика.

— Я не хочу с тобой даже подыхать, — от чистого сердца, но с улыбкой.

— А я вообще не хочу подыхать, но жутко люблю бесить брата, — доверительно, и поиграв бровями. — Так что, милый, поздравляю, отныне ты — моя любимая игрушка. Я тебя выбрала главным раздражителем Гордеева старшего.

У девчонки хорошее чувство ритма и мне с ней комфортно.

— Смерти моей желаешь, — она легка в управлении и прекрасно ощущает меня и мои движения.

— С особым извращением, — прокручивается и возвращается в мои объятия. — Ибо нехрен пальцы совать, куда не стоило…

— Да, бл***, вляпался по самые локти.

— Жаль, не по самые гланды… Но я переживу, — от откровенности даже у меня уши горят. Эта мерзавка худшая из всех знакомых, но… до дикости родная. — Не вздумай мне ноги оттоптать, лось.

— Бла-бла-лось? — вскидываю брови.

— Ты бла-бла-все, — руки нагло скользят на мой зад и стискивают хозяйским манером.

— Э-э-э, — смешком предостерегаю. — Тебе хоть восемнадцать есть? — На вызывающее «пыф», поясняю: — Не хотелось бы из-за несовершеннолетней сесть.

Часть 4 Глава 72 (Банкет, где встречаются не только враги…)

Ира

Спасибо Лиангу — приходится на банкет идти.

Вроде настраиваюсь на короткую посиделку, мол, вот я, увидел и до свидания. Но тут Шумахер оказался! Это непросто сюрприз — это кошмар. Евгений Петрович тихо шелестит, чтобы я вела себя, как обычно. Не паниковала. Он будет рядом, но мероприятие нужно отсидеть.

Вот мне и приходится из себя выдавливать «обычность». Не уверена, что получается, да и народ на меня так посматривает, будто все знают о случившемся, но мы ВСЕ упорно делаем вид, что ни черта не случилось!

Цирк!

Точнее его продолжение…

Самым страшным оказывается увидеть Лианга. Он и правда выглядит человеком на грани безумия. Первый порыв — его успокоить. А потом задыхаюсь желчной радостью — он жаждал игр, пусть пожинает плоды своих желаний. Не говорю, что он во всем виноват, но на глупые решения подталкивал именно он. А связь с Шумахером — одно из них…

Террор Джи Линя и ультиматумы подводят нас всех к неутешительному итогу. Постепенно отсеиваются слабые, оставляя главных лицедеев на пиршестве тщеславия.

Затем пыл охладевает — ребята больны. Лианг — движим нездоровой жаждой заполучить меня, другой — наркозависимостью, и если бы не этот ночной дебош, парень был ко мне положительно настроен. Не стоит его наказывать сильнее, чем он уже… Итак обречен быть ТАКИМ — временно вменяемо-невменяемым.