Нерон. Император Рима

59 год, «Праздники молодости». Император сбривает бороду. 60 год, игры в честь императора Нерона. Изгнание Плавта. 61 год, катастрофа в Британии

Неясно, была ли Поппея с Нероном в его скитаниях поздней весной и летом 59 года, но, вероятно, большую часть этого времени она находилась где-то поблизости. Однако если она думала, что за смертью Агриппины последует развод императора с Октавией и женитьба на ней, то наверняка испытала огромное разочарование. Нерон, должно быть, указал ей, что люди очень любят Октавию, и это вполне естественно, поскольку ее жалеют. Ее отец, мать и брат умерли, ее сводная сестра Антония была далеко в Марселе, а муж отстранился от нее. Если бы он развелся с ней, это вызвало бы возмущение народа, и теперь, когда люди так хорошо отнеслись к нему после смерти Агриппины, было бы глупо рисковать этой нежданной доброжелательностью.

Полагаем, он также сказал Поппее, что существует только одна причина для развода с Октавией, которую мог бы привести, не подвергая себя опасности быть обвиненным в попытке оболгать ее, – это ее бесплодие. На тот момент ей исполнилось двадцать лет, но она ни разу не подавала признаков, что станет матерью. Причина могла заключаться в том, что их супружеское общение было довольно редким, или в том, что взаимная антипатия заставляла их держаться врозь, а может, он или она действительно были бесплодными. В любом случае со временем это могло стать причиной для развода, и Октавию можно было спокойно лишить титула императрицы, но это время определенно еще не пришло. Поппея должна была ждать, хотя в действительности отсрочка шла ей на пользу, поскольку, женись Нерон на ней сейчас, это неизбежно породило бы подозрение, что она приложила руку к смерти Агриппины – как известно, императрица-мать была против его развода, – и вместе с тем вызвало бы вопросы, не имел ли Нерон внятного мотива действовать против матери. К этому следует добавить, что Поппея все еще числилась замужем за Оттоном, и, хотя эту связь можно было разорвать в любой момент, ее лучше было сохранить до тех пор, пока Нерон не освободится от Октавии.

В то время римское общество безусловно признавало полигамность своих членов мужского пола, и, хотя закон позволял мужчине иметь только одну жену, общественное мнение разрешало ему иметь, как минимум, одну официальную любовницу и любое число случайных подруг на одну ночь. Таким образом, поведение Нерона в этом отношении не вызывало никакого неодобрения. Октавия, его жена и императрица, выступала хозяйкой на официальных пирах и до определенной степени контролировала домашнее хозяйство императора. Поппея жила в своем собственном доме неподалеку от дворца и считалась его признанной компаньонкой при посещении менее формальных развлечений. Акта, проживавшая в другом доме, все еще могла рассчитывать на его визиты, становившиеся все более редкими. Но бывали случаи, когда его непродолжительной склонности удостаивалась какая-нибудь другая дама. Но вопреки тому, что говорилось о нем позднее, Нерон не был явным распутником, и в то время не вызывало никаких сомнений, что он был влюблен в прекрасную Поппею и при всех своих проблемах и тревогах смотрел только на нее.

Один факт более всего влиял на возврат Нерона к хорошему расположению духа, а именно то, что он освободился от пут, которыми мать постоянно сдерживала развитие его творческих талантов. Теперь он знал, что музыка и поэзия – это самое важное в его жизни, и с энтузиазмом человека, внезапно освободившегося от всех ограничений, решил стать великим певцом и великим поэтом. Нерону все говорили, что у него красивый голос, и, поскольку он считал, что его жизнь сопряжена с величественной трагедией, его сентиментальное сердце томилось желанием излить свою печаль в песне, которая потрясет весь мир. С недавних пор он обнаружил, что после еды может с успехом воодушевлять своих гостей пением под аккомпанемент арфы. По словам Тацита, люди, которые слышали об этом, считали скандальным, что император ведет себя как простой музыкант, но Нерон возражал, что цари и герои древности имели обыкновение исполнять песни и что искусство пения освящено самим Аполлоном.

Вдохновленный блестящими оценками своего голоса и уверенностью в справедливости греческой пословицы, которую он часто цитировал: «Нет ценности в музыке, которую никто не слышит», Нерон с азартом принял решение расширить аудиторию, не ограничивая ее кругом своих гостей. Однако понимал, что ему придется бороться со стойким предубеждением сторонников традиционных римских порядков, которые считали пение в высшей степени вульгарным занятием. Вместе с тем Нерон чувствовал, что его поддержит молодая страта римского высшего света, среди которой был очень популярен греческий идеал любви к искусству.