Нерозначники(СИ)

И впрямь поначалу-то ладненько у них пошло. Денег у Ильи завелось -- карманья рвутся. Однако не к добру, верно, потому как всё больше задумчивый и грустный стал... Да ещё вот сны стали странные сниться. И всё такие, слышь-ка, что с волками связанные... Не страшные вовсе, всё больше шутейные. То в лесу с... каким-то волком разговаривает, а как-то привиделось, будто бы идёт он по городу, и рядышком с ним заместо собаки серый волчище на поводке... Шутейные-то шутейные, а просыпается разбитый вовсе, будто все силы у него выбрали. А однажды ночью задыхаться вдруг стал. Проснулся как в кошмаре, и спросонков показалось ему, что на лице у него огромный пушной хвост лежит... На мгновение так-то ему это почудилось, а глаза-то продрал, глядит: вовсе ничего необычного, просто невеста Лема к нему во сне прижалась, ну и прядка её волос ему на щёку упала.

Да и то сказать, такая Лема добрая да ласковая -- лучше жены и не надо, опять же красавица писаная, а уж стройная! Не всякую так-то природа одаривает... Да и сама, верно, постаралась -- за фигурой дненощно следит, всякие разные диеты знает, мяса и вовсе не ест. Правда, хоть сама только на салаты и фрукты нажимает, а Илью всё мясными блюдами потчевать взялась и деликатесами изысканными. Да ещё приговаривает: "Все полезно, что в живот полезло". Словом, повезло Илье, а всё же с самого знакомства он что-то странное у Лемы в глазах приметил.

Вот люди сказывают: душа не лежит.

Нет, не то, притянуло Илью к Леме, и ещё как! Тут другое. Однажды вот глянул на неё и поразился хищности в её лице...

Кит, конечно, один остался. И так без Лемы заскучал, что из дому не выходит. Лесовать вовсе забросил. Бывало, сядет в комнатке среди портретов ейных да и захнычет, как дитя несмышленое. Мало-помалу успокоится, а всё равно потом целый день, руки скламши, сидит. Так и скомлеть да чахнуть стал.

На Леку Шилку и вовсе осерчал. Тяжкую побиду на сердце понёс.

В первый-то раз, когда увиделись, сразу на неё напустился. Закричал в сердцах:

-- Почему Сыромашку об опасности не упредила?! Сама-то, прокуда ушлая, сколь уже среди человеков толкаешься -- отчего не научила?!

Лека подивилась: то всё тихий, тихий, а тут! Ишь как назвал... Всё же спокойно отмахнулась:

-- Да уж всяко её отговаривала. А она и слушать не захотела. Может, как-то по-другому надо было... Да куда мне с утиными мозгами?!.. Сама и на порошинку не понимаю...

Прикинулась, конечно, дескать, недалёкая вовсе. Где и угадаешь. И нет бы успокоить Кита, обнадёжить -- мол, недолго в одинакости маяться, скоро помощница назад вернётся, -- а она его ещё лише пришибла:

-- Теперь уже всё, и не надейся. Закон такой...

Кит хотел было рубануть с плеча, всё наготовленное на Леку обрушить, да весь запал вышел. Лишь сверкнул напоследок глазами и рукой махнул.

Лека и вовсе посмеялась.

-- Сам, -- говорит, -- в люди шагай. Среди людских правителей наших много, не заскучаешь...

А и пошёл бы, да вот Лемка-то где?

С тех пор, с той самой страшной ночи, когда Лема к Илье в город перебралась жить, ни разу-то она Кита не навестила. То ли забыла вовсе, а то и ещё причина была -- кто знает? Кит, конечно, караулил её незримо, смотрел близёхонько, да где там Лему угадаешь, чужое всё: лицо человечье, и тело -- туда же, и хвоста нет.

...Всё бы ничего, да в это время Таля за Альберта взамуж вышла. Илья, конечно, про беду эту её и знать не знал, а всё же почуял... Услышало, видишь вот, сердце нерозначника.

В это время страшное с Ильёй творилось. Весь день метался как зверь в клетке. И ночью заснуть не мог -- в беспамятство ухнет на короткий срок и снова как ошалелый рвётся. Долго его маята бедовая душила -- многие в такие минуты жизни своей решаются. На третий день только отпустило, а всё равно в глаза Илье глянешь -- такая там тоска горькая, что до сердца добирает. Да и то сказать, после того и потух.

Сам, конечно, и не объяснит, что с ним случилось. А ведь это, знаешь, бывает, когда плишки плачут...

Шипиш Переплёт в своей вещунье всё точно рассчитал. В тот момент, когда суженая нерозначника за другого замуж выходит, души нерозначников встречаются. И душа Ильи из Светёлки вернулась.

Переплёт, когда эти строчки для Ильи писал, уж поизгалялся да поглумился вдосталь. Так и давился злобным смехом над рукописью:

-- Милости просим, на свадебку. Ждет тебя любимая... Все глаза проглядела... Совет вам да любовь...

Когда свадьба Тали и Альберта в полный разгар пошла, прилетел воробушек к Тале да и узнал многое...

И так, знаешь, плишки плакали тогда! Так плакали!

Ну а потом... Потом Илью кошмары каждую ночь мучить стали. Да и здоровьишко начало у него спотыкаться. То об одну фаробу запнётся, то другую зацепит. Будто кто их на жизненной дороге выложил...

А ещё Илья стал подмечать, что синичка-лазорека часто ему на глаза попадается... Так и мечется, будто что-то сказать хочет. Однажды даже в форточку открытую залетела. Лема, невеста заботливая, на неё зашикала тотчас же и погнала с полотенцем...