Нерусские русские. История служения России. Иноземные представители семьи Романовых

21 августа 1745 года Петр Федорович обвенчался с принцессой Софией Фредерикой Августой Ангальт-Цербстской, приходившейся ему троюродной сестрой и получившей при крещении имя Екатерина Алексеевна[79]. Брак оказался неудачным, хотя в 1754 году у великокняжеской четы родился сын Павел.

Сам Петр Федорович увлекся Елизаветой Романовной Воронцовой (1739–1792) – племянницей канцлера М.И. Воронцова, пытавшегося через нее наладить отношения с наследником престола. Среди фаворитов Екатерины стоит выделить секретаря английского посла и будущего последнего короля Польши Станислава Понятовского(1732–1798).

Не ладя с супругой, находясь в вечном подозрении у тетушки – императрицы Елизаветы, и вообще, чувствуя шаткость своих позиций при российском дворе, Петр создал небольшую собственную армию, укомплектованную преимущественно выходцами из родной ему Голштинии.

Цесаревич был противником войны с Пруссией, поскольку относился к Фридриху Великому с огромным пиететом и восхищением. Елизавета наводнила «молодой двор» в Ораниенбауме своими шпионами и разместила по соседству с голштинцами подразделения императорской гвардии.

По-видимому, смерть государыни вызвала у Петра III определенное облегчение и одновременно упоение от открывшихся перед ним возможностей.

Голштинские родственники

Будучи воспитанным в европейской культурной традиции, новый монарх не испытывал к России глубокой привязанности. Но хотя повседневное поведение императора зачастую наводило на мысль о его сумасшествии, большинство проведенных им государственных преобразований оказались весьма разумными и впоследствии были сохранены преемниками. В целом выбранный государем курс лежал вполне в русле «просвещенного абсолютизма», сочетая в себе укрепление институтов центральной власти с постепенной ликвидацией феодальных пережитков.

Едва ли не сразу после вступления на престол он поспешил прекратить боевые действия против Пруссии, обменялся с Фридрихом Великим любезными посланиями и вывел русские войска с занятых территорий. Вскоре заключили союз, предусматривавший совместную военную кампанию против Дании, результатом которой должно было стать возвращение Шлезвига Голштинии[80].

В русском обществе эти действия вызвали негодование, поскольку Восточная Пруссия уже воспринималась как регион Российской империи и законная компенсация за понесенные в ходе войны потери. В то же время война с таким традиционным союзником, как Дания, воспринималась как чуждая национальным интересам и затеянная исключительно ради интересов Голштинского клана.

Более благосклонно встречен Манифест от 4 марта 1762 года, ликвидировавший Тайную канцелярию. Спустя две недели появился указ о создании Главной полицмейстерской части, в задачу которой входило руководство всеми полицейскими органами Российской империи.

Должность Главного директора над всеми полициями император доверил Н.А. Корфу, который в свое время доставил его из Киля в Санкт-Петербург, а во время Семилетней войны был губернатором Восточной Пруссии.

Из ссылки возвратили Б.Х. Миниха, однако непосредственное руководство армией, а также контроль над столицей оказались возложены на двух родственников царя (произведенных им в генерал-фельдмаршалы) принцев Георга Голштинского и Петра Гольштейн-Бекского.

Их возвышение также вызвало раздражение, хотя Петр Август Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Бекский (1696–1775) служил в русской армии с 1734 года. Петру III он приходился шестиюродным дядей. За участие в кампаниях против турок произведен в генерал-майоры, а за войну со шведами – в генерал-поручики.

В 1755 году Елизавета Петровна пожаловала его генерал-аншефом и назначила ревельским губернатором. Кроме того, в 1755–1758 годах он руководил Военной коллегией[81].

Фельдмаршал граф Миних так отзывался о принце Петре Гольштейн-Бекском: «Он средних лет; крепкого и здорового сложения; справедливый и хороший полководец; служит охотно и добрый воин, но не имеет больших дарований; дурно ведет себя; затрудняется командою, не зная русского языка; беден; получает только две тысячи рублей пенсии и полковничье жалованье, которое следует увеличить сверх генерал-майорского оклада»[82].

Показательно, что Екатерина II, взойдя на престол, благосклонно отнеслась к Петру Гольштейн-Бекскому, вернув его на должность ревельского губернатора. В 1774 году он стал правящим герцогом Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Бекским, но умер спустя полгода. Показательно, что похоронили Петра Гольштейн-Бекского в склепе у церкви Нигулисте в Таллине, в городе, которым он руководил на протяжении значительной части своей жизни и где оставил о себе хорошую память.

Принц Георг Людвиг Голштинский

В числе его прямых потомков – нынешние королева Дании Маргрете II, король Норвегии Харальд V, а также наследник британского престола принц Чарльз.

Намного короче оказалась служба в России двоюродного дяди Петра III принца Георга Людвига Голштинского (1719–1763).