Нескромные смыслы Торы. Потаенные сокровища еврейского фольклора

Тут приходится погружаться в прошлое быка и выяснять, за какое именно преступление он был приговорен. Если бык служил в качестве идола, то ничего от быка, даже его навоз, не может использоваться согласно категорическому запрету в Дварим 13:15–17: «И да не прилипнет к руке твоей ничего». Мало того, мудрецы обратили внимание на особую роль, которую играет говно в кишечнике быка-идола. Оно раздувает его брюхо, делает быка более дородным и представительным и лишь укрепляет его статус, усиливая влияние на идолопоклонников. Тем более его навоз отвратителен и не подлежит использованию. Думается, что с животным, занятым в сфере сексуальных услуг, такая же история.

Если жену купить за навоз быка-смертника, будет ли такая сделка по заключению брака действительной?

Но допустим, быку не поклонялись, и он всего-навсего забодал насмерть человека. Тогда быка в наказание забивали камнями, а мясо его есть запрещалось (Шмот 21:28). Но кроме как о мясе, в ст. 21:28 ничего не сказано, откуда мудрецы делают вывод, что во всем остальном покойного быка можно использовать, в т. ч и его навоз. Мало того, рассуждают они, дородность и красота быка-убийцы уже не является значимым фактором, и оставшийся от него навоз, слава богу, можно выгодно использовать – например, купить на него жену и образовать новую счастливую еврейскую пару.

◾ Об увечном рабе

Проиллюстрируем глубокие и поучительные дискуссии в рамках святой Устной Торы, раскрывающей нам смысл Торы писаной, еще на одном примере.

В нашей главе рассказывается о необходимости гуманного отношения к рабу: если хозяин повредит рабу глаз или выбьет зуб, то его требуется отпустить на волю (Шмот 21:26–27). В свою очередь, группу ученых из Низунии заинтересовал следующий непростой вопрос, ответа на который не предложено напрямую в писаной Торе. Они обратились с этим вопросом к р. Гамнуне[667]: а что, если хозяин отрежет своему рабу яйца, должен он его отпустить на волю или нет? Проблема здесь заключается в следующем: по мнению одних мудрецов Мишны, отпускать раба следовало за повреждение, помимо глаза и зуба, всех остальных внешних органов, коих насчитали только 24 (пальцы на руках и ногах, кончики ушей, носа и члена). Яйца же указанные мудрецы относили к внутренним органам, поскольку они заключены в мошонку. Но р. Хисда возразил, что яйца тоже внешний орган, поскольку в составе мошонки они выступают наружу по отношению к телу, и за их отрезание раб тоже должен быть отпущен. Тут р. бен Аззай заметил, что тогда и за отрезанный язык раба тоже надо отпускать – ведь это тоже получается внешний орган, хоть и во рту. Дальше мудрецы занялись обсуждением темы языка – внутренний или внешний это орган, есть ли разница между отрезанием языка и потерей языка, о какой части отрезанного языка, говорящей или общей, идет речь и пр. Но этой увлекательной и сложной темы в условиях ограниченного объема книги мы, опять же, касаться не будем и приглашаем читателя к самостоятельному изучению сокровищ еврейского фольклора и законодательства.

Что же касается отрезанных яиц у раба, то этот вопрос так и остался непроясненным в силу разногласий мудрецов.

К счастью, сейчас института рабства уже не существует, и вряд ли описанная ситуация может возникнуть, но сама формальная логика в обсуждении позиции «внешнее – внутреннее» на частном примере яиц раба заслуживает всяческого внимания.

Трума

◾ О глобальном строительном проекте

Глава Трума посвящена строительству мишкана (Скинии Завета) – переносного Храма и обиталища Бога. В главе подробнейшим образом расписывается план строительства, количество и качество материалов для строительства и сам ход строительства. На непросвещенный взгляд это самая нудная глава в Торе, представляющая собой не более чем техзадание на строительство культового объекта – хотя просвещенный в вере взгляд усмотрит в ней глубочайшие мистические откровения и каббалистические тайны. Но мы не будем на них останавливаться и обратимся к историческим аспектам этого исторического строительства.

Итак, с учетом количества золота, драгоценных тканей и прочих ценных вещей, вынесенных из египетского рабства, не приходится удивляться роскоши и величию сооружаемого заведения, – как мы уже знаем, каждый еврей набрал столько египетского добра, что мог самостоятельно оплатить строительство всей Скинии.

Однако когда Моше объявил сбор пожертвований на скинию, народ стал с удовольствием делиться имуществом ради благого дела. Израильтяне с таким же энтузиазмом откликнулись на идею сооружения скинии, как и Золотого тельца. Мало того, они даже решили, что пожертвований не хватит, и стали срывать со своих жен, сыновей и дочерей их драгоценности и с радостью доставляли их Моше[668].