Читаем Нескучная классика. Еще не всё полностью

С. С. Человек-то он был не очень, скажем так, приятный, судя по воспоминаниям. Это я сейчас выступаю на стороне женщин. Камилла Клодель – трагическая фигура. Жертва гениального монстра.

Б. Э. К сожалению, да. Но тут и начинается оценка сиюминутного, бытового – и вечного. История одной судьбы и история мировой культуры. Что поставить на весы? Личную судьбу Камиллы Клодель или те шедевры, которые ее жертвенная любовь помогла создать Родену в период их страсти?

Мне было очень сложно на этот балет решиться. Как можно показать процесс создания из глины – скульптуры, человеческого тела? То есть как можно стать творцом, маленьким со-творцом великого творца?..

С. С. Как бы то ни было, вам это удалось!

Саундтрек

Фрагменты балетных спектаклей в постановке Бориса Эйфмана:

И.Ф. Стравинский. “Жар-птица”.

“Двухголосие”. На музыку Pink Floyd.

“Анна Каренина”. На музыку П.И. Чайковского.

“Чайковский. PRO et CONTRA”. На музыку П.И. Чайковского.

“Красная Жизель”. На музыку П.И. Чайковского, А. Шнитке, Ж. Бизе.

“Роден”. На музыку М. Равеля, К. Сен-Санса, Ж. Массне.

Андрей Кончаловский

Почерк Кончаловского

Я давно знакома с Андреем Сергеевичем Кончаловским, но при огромной и, надеюсь, взаимной симпатии вне стен телестудии лично никогда с ним не общалась. Всемирно известный режиссер Андрей Кончаловский начинал свой путь как музыкант, и, когда я пригласила его в программу “Нескучная классика”, он сам предложил мне: “А давайте поговорим о пианизме!” И я, конечно, с радостью ухватилась за эту идею!

Кончаловский пунктуален, учтив и элегантен во всем, от манеры одеваться с небрежным европейским шиком до характерной пластики красивых рук с длинными пальцами пианиста, особенно заметной, когда, задумавшись, он поправляет очки или держит чашку.

Перед съемкой, пока операторы выставляли свет, Андрей Сергеевич обратил внимание на лежащую передо мной тетрадку moleskine c заметками, необходимыми для беседы, и удивленно воскликнул: “Какой у вас красивый почерк!” Это было особенно приятно, потому что я сама всегда обращаю внимание на почерк человека – проявление индивидуальности, всё больше нивелируемое наступившим временем компьютерной унификации.

Потом Кончаловский вытащил из нагрудного кармана пиджака перьевую ручку, поделился наблюдениями, какими чернилами и на какой бумаге приятнее писать, и пустился в рассуждения о наклоне букв, иллюстрируя свой рассказ фразами, записанными в моей тетрадке… Мы начали снимать, и до самого финала меня не покидало желание попросить эту ручку на память. Но я сдержалась. Остались только образцы почерка в тетрадке и запись нашей беседы.

Разговор 2012 года

САТИ СПИВАКОВА Хотелось бы для начала сформулировать, пусть и достаточно условно: чем же истинный пианизм отличается от…

АНДРЕЙ КОНЧАЛОВСКИЙ …от фармацевтики. Мой дедушка и мама называли фармацевтами тех пианистов, которые играют быстро, громко и очень-очень подвижно, но все отмерено, как в аптеке. Думаю, настоящий пианизм подобен любому искусству. Взять, скажем, скульптуру. Дайте каррарский мрамор пяти или шести великим скульпторам. Мрамор будет тот же, а скульптуры все разные. Причем у разных скульпторов даже мрамор будет приобретать разные качества.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука