Несмотря ни на что (СИ)

— Прости меня, — произнес он. — Не за то, что злился — мне кажется, на это у меня было право, — а за то, что так долго лелеял эту злость. За то, что цеплялся за нее изо всех сил, вместо того, чтобы попытаться оставить в прошлом. — Он превратил свою обиду в оружие, клинок, который постоянно оттачивал и пускал в ход против Шерлока. И даже когда они вновь начали сближаться, он время от времени вновь расковыривал начинавшую потихоньку затягиваться душевную рану.

Шерлок сглотнул, и на лице его впервые с начала разговора проступило беспокойство. Джону знакомо было это выражение — прочертившая лоб озадаченная морщинка, прикушенная губа: Шерлок хотел о чем-то спросить.

— В чем дело?

— Я не виню тебя за то, как ты отреагировал на мое возвращение, — признал друг. — Это было понятно, хотя и шло вразрез с моими желаниями, но постепенно наши отношения стали улучшаться. И как бы ни раздражал меня факт наличия в твоей жизни Мэри, я видел, что тебе с ней хорошо. Она помогла нам обрести новую почву под ногами, найти точки соприкосновения. Мне казалось, все идет на лад, а затем…

— А затем я разорвал помолвку. — Сердце бухнуло в груди тяжелым молотом. Он догадывался, какой вопрос будет следующим и отчаянно пытался придумать ответ, который не выдаст слишком много. Чистая правда грозила раскрыть таимое в самой глубине и выходящее далеко за рамки дружбы, а любые другие объяснения — обман, которого Шерлок не заслуживал.

— Можешь сказать мне, почему?

Можно было отделаться простым «нет», притвориться уставшим и свернуть разговор, но почему-то подобная мысль казалась трусостью и предательством. Хотелось отложить все на потом, дать им обоим время свыкнуться со вновь обретенным равновесием, прежде чем позволить себе анализировать преследовавшее его навязчивое желание. Но наступит ли хоть когда-то этот правильный момент, когда Джон сможет с легким сердцем раскрыть свою душу, в надежде обрести больше?

Сглотнув, он отмел в сторону любые колебания. Сейчас все было просто: честность в обмен на честность. Шерлок открыто признал, что сожалеет о том, как все сложилось, но не о своих действиях в принципе, хотя, казалось бы, мог и солгать хотя бы из вежливости. И разве не должен был Джон отплатить ему той же откровенностью, чем бы она ни обернулась для него самого?

— Если бы я не вернулся, ты бы женился на ней?

Здесь ответ был прост и понятен. Вытянув ладонь из пальцев Шерлока, Джон потер подбородок и кивнул.

— Наверное, но сомневаюсь, что это сделало бы меня счастливым. Довольным — возможно. Из нас бы получилась неплохая пара, но ей нужно было больше, чем я мог бы дать, и уж точно она заслуживала лучшего, чем потратить жизнь на мужа, для которого никогда не стала бы самым важным человеком.

Выпустив рукав друга, он неловко положил на колени сломанную руку и принялся ковырять гипс. Рассуждая логически, сейчас было совершенно не время для подобных откровений, но признание жгло грудь, грызло мозг и рвалось наружу.

— Я разорвал помолвку, потому что после твоего возвращения понял, что Мэри всегда будет для меня на втором месте, а поступать так несправедливо. Ни с кем.

Джон уставился в пол. Нервы мелко вибрировали, словно предчувствуя реакцию Шерлока, который вот-вот спокойно и рационально объяснит, что не может ответить ему взаимностью. Он был настолько убежден именно в этом исходе, что прикосновение к пальцам застало врасплох.

Подняв глаза, он столкнулся с совершенно незнакомым выражением на лице друга: не холодная замкнутость, которую он боялся увидеть, а открытость и любопытство. Тревога, смешанная с испугом и неуверенностью. В трепещущих отблесках пламени серебристая радужка отливала золотым, но даже обманчивое освещение не могло скрыть напряженного внимания в направленном на него пытливом взгляде.

Джон попытался унять бешено колотящееся сердце и дышать ровней, борясь со схлестнувшимися в груди надеждой и страхом. То, что отказ пока не прозвучал, совершенно не означало, что его не будет.

— Я… — начал и тут же запнулся друг, хмурясь и глядя куда-то мимо него. Он держал обе руки Джона в своих, крепко, но осторожно, помня о переломе. — Я никогда не был мастером разбираться в человеческих чувствах и их подоплеке, — посмотрев Джону в лицо, хрипло признался он, показавшись вдруг страшно юным. — Скажи прямо, чего ты хочешь.

За этим тихим требованием стояли эмоции столь явные и ощутимые, что у Джона перехватило дыхание. Он и раньше подозревал, что в натуре Шерлока таится многое, скрытое от посторонних глаз, но увидеть эти силу и страсть воочию, когда тот словно снял всю свою броню, оказалось прекрасно и в то же время пугающе. Под явственно прозвучавшей в его словах надеждой скрывалась мольба. Этот разговор — взаимные извинения, тягостные воспоминания о прошлом — дался Шерлоку нелегко. Наверняка он, открыв перед Джоном свою душу, чувствовал себя уязвимым. И потому просил раскрыть все карты. Однозначного и недвусмысленного ответа.