Несмотря ни на что (СИ)

Вот он, поворотный момент. Можно отступить, заявив, что он просто желает былой дружбы и ничего более. Или же прямо сейчас, в этом странном мгновении на краю, где он терял сразу и все, и ничего, Джон мог рискнуть и сделать шаг вперед.

Решение пришло само, без раздумий, рожденное неутолимым стремлением, тлеющим под кожей. Они уже сидели совсем близко, наклонившись друг к другу и держась за руки. Оставалось лишь подчиниться той силе, что тянула его к Шерлоку, и податься вперед еще самую малость.

Джон чуть помедлил, давая возможность отстраниться, если тот пожелает, но не увидел в его лице ни замешательства, ни неприятия. Были лишь затопившие радужку зрачки и пристальное, всепоглощающее внимание, как будто Шерлок столкнулся с чем-то невообразимым и захватывающим, никогда до этого не встречавшимся на его пути.

Глаза закрылись сами собой, и, чувствуя, как неистово колотится сердце, Джон чуть наклонил голову и прижался к губам Шерлока в осторожном, целомудренном поцелуе. Каждая до единой мышца в теле вибрировала, как натянутая струна, отдаваясь болью в поврежденных костях, но Джон отмахнулся от нее, сосредоточившись на ином: мягкий рот, сперва неуступчивый и плотно сжатый, а затем податливый, гладкая кожа и крепче обхватившие его руки пальцы.

Губы покалывало, когда он неохотно отстранился.

— Вот чего я хочу, — произнес он севшим голосом, кашлянул и ссутулился. Ему казалось, он только что пробежал марафон, от кипевшего в жилах адреналина ощутимо потряхивало. Он ждал, а Шерлок смотрел на него с ошеломленным видом, как будто внезапно завис его никогда не останавливающийся разум. В любой другой, не столь решающий момент, Джон чувствовал бы себя польщенным, но сейчас он жаждал ответа. Чтобы Шерлок разделил его желание большего, чем просто дружба, или дал уже от ворот поворот — хоть что-то.

Темные ресницы дрогнули, лоб прочертила озадаченная морщинка. Джон практически видел, как один за другим громоздятся в этой голове вопросы в отчаянной попытке проанализировать случившееся с точки зрения чистого интеллекта. Безнадежная затея. Есть вещи, не поддающиеся логике, и это — одна из них.

С каждой секундой в груди нарастало напряжение и беспокойство, но страхам его не суждена была долгая жизнь. Джон увидел, как взгляд напротив вспыхнул уверенностью, пришедшей на смену ошеломлению, когда Шерлок отмел прочь все сомнения. Серебристые глаза внимательно скользнули по его лицу. Он понятия не имел, что Шерлок там разглядел, но оно явно в чем-то его убедило, поскольку мгновением позже тот без колебаний возвратил его несмелый, спрашивающий поцелуй.

Язык пробежался по его сомкнутым губам, посылая жаркий разряд вдоль позвоночника, и Джон втянул воздух, застонав от накатившего хмельного облегчения. Руки сами собой стиснулись на вороте рубашки, не помешал даже неуклюжий гипс; он притянул Шерлока к себе, стукнувшись носами и ловя его дыхание, прежде чем прикусить пухлую нижнюю губу и скользнуть внутрь.

Зубы клацнули, столкнувшись, но Джону не было до этого дела, он был слишком поглощен другими ощущениями — ловкий язык и ласковое тепло рта Шерлока — чтобы обратить на это внимание. В каждом прерывистом вдохе и неожиданно вырвавшемся звуке они пытались сказать друг другу то, что до этого не могли выразить в сбивчивых, путаных словах.

Им довелось пройти через нелегкие времена, полные опустошающей скорби, горечи предательства и испепеляющей ярости, но они справились и, несмотря ни на что, смогли оставить их позади. И теперь они оба стремились к одному: не поставить на дружбе крест, а бережно взрастить на ее месте нечто большее.

Джон с трудом сдержал недовольный стон, когда Шерлок оторвался от его губ и уткнулся лбом в плечо. А в следующую секунду жаркий рот приник к коже над пульсом и заскользил вдоль челюсти.

Выпустив ворот рубашки, он зарылся пальцами в массу темных завитков, подставляя шею под горячие поцелуи. Внутри нарастало возбуждение, усиливаемое легчайшим, почти призрачным ощущением, что все это происходит не взаправду и ему лишь чудится, что он наконец обрел то, чего так долго желал.

Вздрогнув от укуса, он, забывшись, невольно дернулся, и сломанные ребра тут же напомнили о себе. Стон наслаждения превратился в болезненный вскрик, и Джон выругался, кляня ублюдков, лишивших его шанса безоглядно наслаждаться этим моментом.

Шерлок отстранился, извиняясь вполголоса, и легко, едва дотрагиваясь, провел ладонью вдоль ребер, словно желал исцелить все повреждения простым касанием. Как бы Джону хотелось, чтобы это было возможно! Глаза Шерлока потемнели, как предгрозовое небо, губы припухли, рубашка смялась, темный завиток свесился на лоб небрежной запятой, на скулах проступил румянец. Он выглядел невероятно соблазнительно, и Джону оставалось только мысленно материться, чувствуя, как боль все сильнее предъявляет права на его тело.

— Аккуратней, — Шерлок бережно помог ему откинуться на подушки и встал. — Тебе давно пора принять еще одну дозу парацетамола. Мне не следовало…