Несносный Шварцвальд

– Либо ты сейчас же говоришь что случилось, либо я тебя так оттрахаю, что ты завтракать, обедать и ужинать недели две будешь стоя, Альбина.

Тяжелое дыхание обжигает мои губы, издевательски напоминая о бесконечных поцелуях. Приходится бороться с самой собой, чтобы не выдать настоящих чувств. Он не заслуживает этого. Не заслуживает ни одной моей слезинки.

– Господи, Шварц, у тебя совсем совести нет что ли? Ни капли? Ты только что трахался. Только что!!! А теперь снова надо?

По его лицу пробегает тень непонимания, и брови недовольно хмурятся. Хватка на моем лице слабеет, позволяя выдернуть голову. Пытаюсь освободить руку, но этого скотина сделать не дает.

– Я только что приехал. Если бы мы трахались, я бы это запомнил.

– Скажи мне, ты совсем не уважаешь меня? Ни капли? – ком в горле растет с каждой секундой от его вранья, но я держусь. Пока держусь.

– Причем здесь это?

– Да притом, что ты даже не постеснялся поделиться в инсте фоткой с одной из своих телок. Зная, что я это увижу. Как? Как можно так относиться к человеку, который тебе доверился?

С волос Шварца все еще стекают капли воды, попадая прямо на меня. Он задумчиво возводит глаза к небу, потом снова на меня.

– Я ни хуя не пойму, Аля. Какая телка? Какая инста?

Ярость достигает апогея. Дал же бог талант артиста. Браво, я почти даже верю, что он не понимает, о чем я говорю.

– Мася! – выплевываю это идиотское прозвище, которое за считанные часы прожгло дыру в моей грудной клетке. – Твоя Мася! Ты только что отлично провел с ней время, судя по вашим удовлетворенным улыбкам, а сейчас приходишь и требуешь меня в свою кровать. Ты охренел, Шварцвальд?

Лицо Шварца за долю секунд меняет как минимум сотню выражений. Я не успеваю уловить их все, потому что все происходит так быстро, но последнее, что остается – это широченная улыбка. Сволочь лыбится. Смотрит на меня и разве что откровенно не смеется. Ненавижу. Господи, за что ты посылаешь мне такие испытания?

– Так значит ты приревновала? – из хриплого голоса исчезает угроза. Карие глаза скользят по моему лицу, и в них появляются необъяснимые теплые огоньки.

– Что? Это называется не ревность. Это называется вранье. Ты мне соврал. Использовал по нужде, а потом пошел к какой-то там сучке. Кабель чертов!

Мужская грудь начинает вибрировать от смеха, вынуждая меня лягнуть его ногой в колено. За что моей заднице достается еще один болезненный шлепок.

– Да угомонись ты, дьяволица в ангельском обличии!

С ненавистной улыбкой лезет зачем-то к себе в карман и достает телефон. Тычет в экран и, нависнув сзади надо мной, отводит руку вперед так, чтобы мы оба попадали в камеру. Острый подбородок намеренно трется о мое плечо.

– Ненормальная, ты меня пиздец как завела своей злостью.

Тяжело дышу, стараясь игнорировать и его слова, и непозволительную близость горячего тела, отчего становится еще тяжелее. В поясницу упирается каменный стояк, подтверждающий слова о возбуждении, а я не могу признаться даже себе, что как ненормальная тоже хочу его. Нет! Нет, это неправда. Это все адреналин и ненависть.

Бросаю взгляд на девайс, только сейчас понимая, что он делает. Звонит! Видеозвонок этой Масе, мать его.

– Отпусти меня! – резко веду плечами.

Только этого не хватало. Он собрался меня унизить перед ней?

– Погоди – погоди, – издевательский голос обдает мое плечо теплом, отзываясь ненужным волнением.

– Я тебе зубы сейчас выбью, – рычу и тут же замолкаю, когда со стороны телефона раздается противный голос.

– Что такое, Ричик, уже соскучился? – лицо ненавистной стервы, которую я за последние два часа уже успела представить во всех позах под Шварцем, всплывает на экране.

– А как же. Я всегда по тебе скучаю.

Мудак!

Эта темноволосая дрянь смеется во всю и переводит взгляд на меня.

– Оу, ты не один. Хоть в лагерь доехал? – карие глаза с интересом переметаются с его лица на мое. Без тени ревности или злости. Сквозь плотную пелену гнева улавливаю дружелюбные нотки в женском голосе. Она не злится даже? Что он сейчас буквально зажимает другую?

– Доехал. Знакомься, это Аля – моя сумасшедшая девушка. А это – Мася, она же Маша, моя, – Шварцвальд наклоняется и намеренно отрывисто отчеканивает мне прямо в ухо, – пле-мян-ни-ца.

Вы когда-нибудь чувствовали себя Голым Королем? Тем самым, который в курсе о том, что на нем нет ни одной детали одежды и едет вот так перед тысячами людей? Нет? Вот я сейчас ощущаю нечто подобное. Сердце рехнулось и без сознания грохнулось в желудок.

– Оу, приятно познакомиться, Аля. Ты первая, кого Рич со мной знакомит.

Добивает искренним признанием брюнетка из моих инцестских догадок. С трудом натягиваю улыбку, которая больше походит на пораженную инсультом.

– Мне тоже приятно…Мася.

Спиной чувствую, как Рич смеется, и наконец отпускает мое запястье. Переносит руку на талию и крепко к себе прижимает.

– Ты доехала, племяша?

– А ты решил поиграть в заботливого папочку?

– Нет, в дядьку. Я спрашиваю, ты доехала?