Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России

Поэтому через месяц после того, как Усманов подал в суд на Навального, а тот ответил ему постом на YouTube[1463], события разворачивались уже не по привычному сценарию. В своем видео (на нем мы еще остановимся подробнее) Навальный не только сообщал дополнительные сведения о недвижимости Усманова и сомнительных махинациях, с помощью которых он, обойдя закон, оказал услугу Медведеву, но и заявил, что при советской власти Усманов обвинялся в изнасиловании и отбывал наказание как опасный уголовный преступник, а свое огромное состояние нажил весьма неприглядным способом[1464]. Через месяц, очевидно решив, что публичные обвинения такого рода нельзя оставить без ответа, Усманов использовал все тот же YouTube и напрямую обратился к Навальному и к тем людям, которые «пока еще думают, что Навальный говорит правду»[1465]. Хотя в последнее время предпринимательская деятельность Усманова во многом была направлена на расширение империи новых медиа, в которую вошли и некоторые популярные русскоязычные соцсети (в том числе «ВКонтакте» и «Одноклассники»), для него самого эта среда оказалась совершенно новой – аккаунтами на YouTube и «ВКонтакте» он обзавелся, лишь когда решил ответить Навальному.

В своем первом обращении Усманов, не теряя времени, задает тон своей двенадцатиминутной речи, сразу прямо обращаясь к своему врагу на «ты» вместо принятого «вы» и обещая разоблачить Навального как «негодяя» и «лжеца», который занимается самопиаром. Кроме того, он указывает, насколько у них разные отношения с интернетом («…к интернету я имею гораздо более глубокое отношение, чем ты. Я его не пользую, я его развиваю»), подчеркивая, что сам он наделен властью человека, способного действовать, а не просто говорить.

Значительную часть своей речи Усманов посвящает противопоставлению двух персонажей: с одной стороны, Навального, которого он изображает в черных красках – как лживого политика, болтливого, но без реальных достижений, движимого завистью и стремлением к саморекламе; с другой – себя, честного и успешного бизнесмена, защищающего свои честь и достоинство, человека действия, который многого добился, но при этом немногословен. На то, что Усманов старается уклониться от прямого ответа на обвинение, указывает настойчивое употребление им глаголов «лгать», «врать» и однокоренных им существительных и прилагательных – всего за двенадцать минут такие слова звучат четырнадцать раз (и еще семь раз – во втором, трехминутном ролике), например: «твои потуги меня оболгать»; «лживый пиар»; «я хочу сказать о том, что ты лжешь»; «ты, как всегда, лжешь»; «ты врешь, что я преступник»; «вранье».

Усманов пренебрежительно отзывается о профессиональной компетентности Навального, ставит под вопрос его юридическое образование и утверждает, что он просто политик, пытающийся привлечь к себе внимание:

…Ты, говорят, там какие-то юридические курсы заканчивал, еще тем более в таком высоком заведении, как Йель. Видимо, ты там явно не занимался юриспруденцией. Ты готовился к политической карьере, которую пытаешься сегодня реализовывать…

Если бы ты был настоящим юристом, ты бы знал…[1466]

Он и в целом выражает сомнение в образованности Навального, чтобы показать несостоятельность его расследования якобы совершенных Усмановым махинаций:

Тебе все-таки надо читать книжки по недвижимости…

Ты что, вообще не знаешь таких понятий, как ВВП, единица ВВП на душу населения, паритет покупательной способности и другие вещи?

Если ты с этим, так сказать вот, низким уровнем познаний собираешься идти в политику, я думаю, то это очень опасно. Ты обязательно где-то споткнешься.

Ты просто неуч[1467].

И он высказывает предположение, что, помимо политических амбиций, Навальным движет прежде всего зависть к деловым качествам и успеху Усманова:

…Чувствую страшную зависть лузера и неудавшегося бизнесмена, который начал свой бизнес с откатов на местных сделках. Мучает это тебя, видимо, сильно.

Потому что я вообще живу в счастье, Леша, в отличие от тебя[1468].