Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России

Но такой подход становится все более уязвимым не только из‐за непрерывного развития интернета и новых медийных технологий, благодаря которым наружу прорывается больше несогласных голосов, чем это возможно на массовом государственном телевидении, но и потому, что растет поколение, для которого цифровая среда – родная стихия, которое черпает сведения почти исключительно из нее и на их основе формирует свое мнение. А ведь никому из оппозиционеров не удалось завоевать среди обитателей этой среды такой популярности, как у Алексея Навального. Когда Навальный только начинал кампанию по борьбе с коррупцией, он был известен прежде всего как блогер, как его в то время обычно и называли. Будучи юристом по образованию, он мог проводить сложные расследования, выявляя случаи злоупотребления государственными средствами среди нефтяных предприятий, авиакомпаний и отдельных политиков. Но именно благодаря своему умению вести дискуссию в интернете он смог добиться гласности, привлечь необходимое ему внимание к случаям, которые он разбирал, и заставить правящую элиту реагировать[1451].

Когда государственные каналы все чаще стали просто транслировать точку зрения Кремля на происходящее в стране и за рубежом, онлайн-медиа, в том числе социальные сети, оказались более надежными источниками новостей – в них присутствовал критический взгляд. По словам одного журналиста, «в России… самые интересные политические и идеологические баталии, коррупционные скандалы и расследования, аналитика, а порой и новости проходят в Facebook, а также в других интернет-сервисах», а «значимость блогеров YouTube с миллионами просмотров и подписчиков вполне сопоставима со значением сайтов СМИ, а нередко и превосходит их, поскольку они предоставляют уникальный контент, наличием которого не могут похвастаться массмедиа»[1452].

Активность Навального в сети как лидера оппозиции резко возросла в период предвыборной кампании 2011–2012 годов, когда решение Путина вернуться в Кремль и повсеместные нарушения на выборах спровоцировали общественные демонстрации такого масштаба, каких Россия не знала со времен попытки государственного переворота при Михаиле Горбачеве в 1991 году. Не случайно его звездный час совпал с пиком популярности социальных сетей: когда медиа, предназначенные для публикации пространных текстов, вроде LiveJournal уступили место рассчитанным скорее на визуальное восприятие и требующим меньше усилий площадкам, таким как Twitter, Instagram и YouTube, аудитория Навального с десятков тысяч человек увеличилась до десятков миллионов. Так, Артемьев отметил: «Перенос тяжести с текста на видео позволил резко повысить охват аудитории. В пору ЖЖ Навальный и мечтать не мог о более чем десяти миллионах посетителей, как теперь в случае особенно удачного ролика. Формат YouTube позволяет не только вести свою передачу, поддерживать онлайн-общения со зрителями, но и распространять созданные фильмы»[1453].

Помимо умения создавать острый контент, достаточно занимательный, чтобы привлечь зрителей, Навальный, по мнению многих, мог похвастаться своего рода «медийной харизмой», которая тоже способствовала росту числа подписчиков[1454]. Летом и осенью 2013 года благодаря этой харизме и активности в СМИ ему, как ни странно, удалось набрать 27 % голосов (по официальным данным) на выборах мэра Москвы, хотя большинство экспертов предрекало ему однозначное поражение. В значительной мере именно из‐за его успеха и нежелания отказываться от своих политических амбиций (последний пример – его попытка выдвинуть свою кандидатуру на пост президента) популярные телеканалы по-прежнему относятся к Навальному настороженно. Путин по сей день отказывается публично упоминать его имя, а государственные новостные агентства, говоря о Навальном, называют его не активистом или политиком, а блогером[1455]. Те, кто определяет его этим словом, в котором многим россиянам до сих пор слышится что-то чуждое, если не презрительное, пытаются, в духе договора между властью и обществом, существовавшего в XVIII веке, отнести Навального к тому лагерю, представители которого имеют право «говорить», но не «действовать». Однако, учитывая, что наступает эра «цифрового поколения», которое избегает мейнстримных массмедиа и черпает информацию почти исключительно из Сети, есть основания полагать, что подобное умышленное замалчивание имени Навального уже неспособно ослабить его влияние. Все чаще лица из правящих кругов обращаются к YouTube, Twitter и другим интернет-платформам, составляющим сетевое публичное пространство, чтобы заявить о себе и даже чтобы сражаться с Навальным его же оружием, а это свидетельствует по крайней мере об осознании, что одного молчания уже недостаточно, чтобы помешать ему перейти от слов к делу и превратить интернет-пользователей в граждан с активной политической позицией.

«ОН ВАМ НЕ ДИМОН»