Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России

Как в посте, который Навальный опубликовал, когда Усманов подал на него в суд[1474], так и в двух других своих ответах на видеообращения олигарха[1475] он выбирает другую тактику и другой тон. Если Усманов пытается перейти на личности, противопоставляя себя оппоненту, Навальный сразу же возвращается к более общим темам: коррупции, которая стоит за богатством и политическими связями одного из самых состоятельных людей России, и политическим лидерам, которые позволили ему преумножать это богатство. Он приветствует попытку Усманова вынести дискуссию на более широкую аудиторию, сообщая своим зрителям, что их мнение значит для него больше, чем решение суда. Также Навальный в своих роликах неоднократно пытается побудить аудиторию перейти к действиям, предлагая ей выразить недовольство политической обстановкой участием в предстоящих массовых антикоррупционных митингах, назначенных на 12 июня, День независимости России («День России»).

В то время как Усманов в своем обращении старается дискредитировать Навального, противопоставив его портрет своему (Навальный как завистливый крикун, которого хватает только на разговоры, vs Усманов как бизнесмен, для которого важны действия), Навальный придерживается жесткого стиля документального расследования, который и в прошлом обеспечил ему успех. Он не только еще более углубляется в построенные на коррупции махинации Усманова (подробно рассказывая, какими сомнительными путями тот нажил свое состояние), но и с прокурорской въедливостью разбирает его «защитную речь», ссылаясь на находящиеся в открытом доступе документы и другие доказательства, опровергающие заявления олигарха, которые, заключает он, не имеют ничего общего с правдой («Нет, нет, нет!», «Что?!», «Как вообще можно в этом?»). Ироничное негодование Навального призвано подчеркнуть несостоятельность возражений Усманова:

Вы дурите нас, Алишер Бурханович.

Версия с обменом – полная туфта, но не могу отказать себе в удовольствии насладиться деталями этого нелепого вранья.

Хорошая попытка, Алишер Бурханович, но нет, не получается у вас снова выгородить дорогого Дмитрия Анатольевича Медведева. Это просто еще одна наглая и открытая ложь.

И, наконец:

Мы их поймали на взятке, они месяц думали, что сказать, и придумали какую-то ахинею…[1476].

При этом он продолжает обращаться к оппоненту исключительно на «вы», соблюдая, в отличие от Усманова, определенный речевой этикет. Подорвать авторитет олигарха он пытается скорее насмешливыми и ироничными замечаниями. Говоря о махинациях Усманова, он прибегает к выразительной лексике, а не к прямым оскорблениям:

…Он хапнул горно-обогатительные комбинаты…

…С момента, как Алишер Бурханович оттяпал долю «Газпрома»…

То есть еще раз: вы зарабатываете на российских сырьевых богатствах, принадлежащих всем нам, и вы мухлюете и обкрадываете всех нас. И мы вам еще что, должны спасибо за это говорить, за то, что вы заплатили здесь какие-то копейки?[1477]

Комментируя речь Усманова, Навальный ставит ему на вид неподобающе фамильярный и вульгарный тон его обращения – он косвенно иронизирует по поводу нерусского происхождения Усманова (узбека по национальности) и высказывает предположение, что его «хамская» манера речи обусловлена незнанием правил русского речевого этикета: «Я хочу напомнить вам, что в стране, где я живу – и она называется Россия, – принято обращаться к незнакомым людям на „вы“ и уж точно не записывать видеообращения в такой специфической хамской манере». Едкая ирония, которая кроется за вежливой по форме речью Навального, проявляется и в его ответе на заключительное проклятие Усманова («Тьфу на тебя, Алексей Навальный!»), когда он желает последнему «доброго здоровья» и «жить подольше»: «…Для того чтобы я, когда я стану президентом России, отправил вас на скамью подсудимых вместе со всеми вашими подельниками, включая Дмитрия Медведева, которому вы платили взятки, в том числе поместье на Рублевке за пять миллиардов рублей»[1478].