Несущие Свет

– Только вот знаешь, что? – Руслан оттолкнул её и отстранился сам. – Твои нелепые рассуждения и «поддержка», да и всё, что вокруг меня всю мою долбаную жизнь происходит, вот здесь уже сидит! – До боли схватил себя за кадык. – Ты знаешь, каково это, когда тебе приходится отвернуться от всего мира, когда ты начинаешь понимать, что в таком, какой он есть, тебе нет места?! Каково остаться совсем одному, отвергать всех и быть отверженным? Попрощаться навсегда с единственным шансом, с утопией, которая вот-вот начала подавать тебе надежду на то, что она станет реальностью? Это невыносимо, если ты решаешь это добровольно. А если ты вынужден это сделать, от тебя это требуют… Одна-единственная жертва во благо тысяч других – ерунда! Но вот если этой жертвой вынужден стать ты… Как здесь смириться? Как порадоваться за тысячи других, когда ты больше не можешь радоваться?! Когда ты больше не знаешь, что такое счастье, потому что последние, кто мог тебе его принести, требуют от тебя самопожертвования?!

Вера молчала и не поднимала головы.

– Познай это!

Руслан рывками распахнул рубашку, снял крест и закинул цепочку на шею обомлевшей Веры.

– Познай, Вера! Иди, проваляйся пару недель в постели, на волоске от смерти, поиграйся с мёртвыми душами, которые медленно тебя убивают, прими правильное решение и умри во благо всех, кто тебе противен, как и мне! Позаботься о чёртовом человечестве и умри с улыбкой на лице! От всего больного сердца желаю тебе удачи!

С силой постучав её по плечам, он развернулся и кинулся к водоёму.

За спиной послышалось тяжёлое дыхание, обиженный всхлип и удаляющийся бег.

Руслан изрядно промочил лицо, уши, шею и волосы ледяной водой. И первая трезвая мысль была – что он делает?! Почему ему так сорвало крышу, и чем заслужила Вера то отношение, коим он её наградил? Да, её реакция унизила его достоинство, её мнение он упрямо не желал разделять, но зачем нужно было сливать на неё переполненную чашу своего терпения?

А вот всучить ей крест упокоения – очень плохая идея. Она была настолько плохой, что тело охватила паническая дрожь, как бывает в момент смертельной опасности. Кто знает, кто притаился в лесу и так и ждёт момента, когда он потеряет бдительность? Кто бы там ни был, Вера не сможет защитить себя.

– Вера!

Руслан резко подскочил с корточек и, едва удержав равновесие, бросился за ней.

Она стояла на тропинке, ведущей к их привалу, и, склонив голову, сжимала обеими руками его пагубный подарок.

Руслан мчался к ней. Оставалось совсем чуть-чуть, не больше двадцати метров. Но потом он почему-то остановился. Просто замер на месте как вкопанный.

Вера не откликнулась. Спрятала под мантией артефакт и пошла к их привалу.

По звонкому щелчку за спиной последовал растянутый, угрожающий голос:

– Не подходите к ней, граф.

Знакомые лица. Маркиз де Руссо стоял с правого бока от Руслана. В вытянутой руке снятый с предохранителя пистолет, а чёрное дуло смотрит Волхонскому прямо в лоб. Весь суровый, устрашающий вид демона говорил о том, что шутить никто не собирался.

Слева под прицелом меча беспомощного изгоя держал Мишель.

«Мне очень жаль, но так надо», – говорило выражение его лица.

А Веру уже скрыла дремучая чаща.

– Ублюдки! – вырвался из груди отчаянный крик.

Маркиз остался невозмутим, а Мишель сглотнул ком в горле и крепче сжал рукоять.

Возмущённый и потерянный, Руслан оглядывался с одного предателя на другого, задыхался отчаянием и никак не мог сообразить, что ему делать дальше. Обернулся в сторону скрытого растительностью привала и, к своему ужасу, с замиранием сердца, увидел там какие-то беспорядочные движения.

Пусть стреляет.

– Вера!!!

И бросился за ней.

Ни выстрела, ни погони не последовало. Руслан вырвался из терний леса, зажмурился от лучей выскользнувшего из-за туч солнца, открыл глаза и увидел, что окружён.

С десяток вооружённых гвардейцев в чёрных мундирах заточили его в кольцо, направив на него винтовки с длинными штыками. Ещё несколько десятков взяли в отцепление всю прогалину, и множество других рябили между деревьями за её пределами. Широким шагом могучих ног мерил поляну огромный жеребец, на спине которого гордо восседал великий князь Ярослав.

В центре, напротив догоревшего ночью костра, стояли трое.

Адмирал Александр. Ничего в нём не напоминало о сражении с графом – ни единой царапины на заносчивом лице, невредимый, чистый и нарциссично опрятный.

Смуглый мужчина с чёрными волосами, заплетёнными в хвост, в длинном кожаном плаще и в чёрных перчатках. Новое лицо.

Между ними, в нескольких шагах, зловещей грозовой тучей возвышался сам император Владимир. Бледный, бездушный и словно бы неживой. Даже выглянувший солнечный луч меркнул, коснувшись его тёмной фигуры.

Верховного демона не интересовало происходящее. Он осматривал привязанных лошадей, холодные лежбища, неиспользованный хворост, золу и угли. В общем, внимательно изучал каждую мелочь своего местопребывания, вплоть до следов на примятой траве.

И только потом удостоил Руслана вниманием, что очень быстро переключилось на Веру.