Несущий огонь

Остальные мои воины потоком вливались под арку морских ворот и топали по каменным ступеням к верхним. Мы сделали это! Мы прошли через полосу нижних укреплений, завладели лестницей и прорвались через внутренний частокол, проникнув таким образом в сердце крепости.

Впрочем, Беббанбург большой, а нас было мало. Мой сын, стоя с внутренней стороны захваченных верхних ворот, видел перед собой обширное открытое пространство. Оно простиралось вверх, к скоплению небольших домов и складов. Все строения лепились к подножию утеса, на котором угнездились главный дом и церковь, высившаяся над крепостью. Слева от него находилась стена, обращенная к морю. На ней собрались десятки мужчин и несколько женщин, понаблюдать за гонкой кораблей к гавани. Была среди этих зрителей группа, легко заметная благодаря блестящим доспехам. Роскошь навела Утреда на мысль о присутствии в этой группе моего кузена. Входивший в ее состав поп первым устремился к захваченным воротам. Увидев распростертые тела и кровь на камнях, он пожалел о своем порыве и повернул назад, к облаченным в сверкающие кольчуги дружинникам, вопя на бегу. К сыну прибывали воины, выстраивая линию для обороны захваченного рубежа.

– Принесите наши щиты! – приказал сын тем, кто находился у морских ворот. – Нам нужны щиты!

Наши воины побросали пустые бочонки и мешки с соломой и устремились к арке морских ворот. Те из воинов, кто оставался на борту, изображая готовность на веслах ввести корабли в гавань, теперь перебирались на берег, прихватив щиты для товарищей, уже попавших внутрь крепости. Рорик брел по воде, нагруженный нашим штандартом, моим тяжелым щитом, толстым плащом, подбитым медвежьим мехом и моим дорогим шлемом с волком на гребне. Мне подобало идти в бой во всей своей славе. Беббанбург этого заслуживал. Впрочем, прежде, чем надеть шлем и застегнуть на шее плащ, нужно было оказаться внутри стен, потому как вражеские корабли находились уже в опасной близости. Я обернулся и увидел бледный корпус «Эльфсвон», втягивающийся в пролив, в то время как большой шотландский корабль «Трианайд» наступал ей на пятки. Мимо меня пробежал Гербрухт, направляясь к кораблям, и я ухватил его за руку.

– Уходи за стены! Немедленно!

– Нам не хватает щитов!

– Возьмем у врага! Внутрь, живее! – заорал я. – Эй, вы все! Уходим в крепость!

Мы побежали к воротам. «Эльфсвон» была совсем близко! Я видел, как парус ее бешено заполоскал, когда потравили шкоты. На носу, нацеленном на берег толпились вооруженные воины. Они смотрели, как я ногами откатываю пустые бочонки из арки. Я отдал приказ запереть ворота, и дюжина добровольцев налегла на массивные створки. Их вес показывал меру страха моего кузена: каждая была в ладонь толщиной, изнутри усилена брусом и висела на мощных петлях, заскрипевших, когда створки пришли в движение. Гербрухт поднял здоровенный засов из обструганного бревна и с грохотом уронил его на скобы. За воротами послышался резкий скрежет киля о песок, потом штевень «Эльфсвон» врезался в покинутую «Эдит». Я знал, что воины Этельхельма спрыгивают на берег. Но, как и до них стражи у верхних ворот, они опоздали.

Я оставил Гербрухта с дюжиной парней оборонять морские ворота.

– Будьте наверху, – велел я им, указав на одинокую фигуру Фолькбальда на боевой площадке над каменной аркой. – И бросайте камни в любого ублюдка, который попытается вломиться.

– Большие камни! – с удовлетворением прогудел Гербрухт.

Он дал своей команде приказ собирать камни, которых тут имелось в изобилии, и носить по лестнице наверх.

– Господин, мы сделаем из их мозгов кашу, – пообещал фриз, потом обернулся, когда из-за ворот раздался второй, еще более мощный удар, сопровождающийся треском.

Я услышал яростную брань, звон клинка о клинок и сообразил, что это тяжелый шотландский корабль таранил «Эльфсвон». «Пускай мерзавцы дерутся между собой», – подумал я и взбежал по крутым ступенькам в Беббанбург.

В Беббанбург! В мой дом!

На какой-то миг я растерялся. Всю свою жизнь мечтал я возвратиться домой, и вот теперь, стоя внутри укреплений Беббанбурга, чувствовал себя как во сне. Звуки схватки внизу, крик чаек, голоса моих людей – все для меня стихло. Я просто стоял и смотрел, не в силах поверить, что наконец-то вернулся.