Несвятые святые женщины

Слова эти порадовали свекровь, и она стала присылать ей пищу и на день и на ночь. В доме у них оскудения не было, от прежних лет было скоплено много зерна. Иулиания не ела присылаемую пищу, а приберегала ее и раздавала нуждающимся.

Исполняла Иулиания дело христианской любви и относительно покойников. Когда кто из нищих умирал, она нанимала людей омыть их, покупала «умиральные ризы» и посылала на погребение деньги и потом долго молилась об этих усопших.

Некоторое время свирепствовала в тех местах язва, которой дали название «пострел». Многие боялись заразы и не пускали к себе больных. А Иулиания тайно от свекра и свекрови мыла их в бане, и Бог ее молитвами помогал им.

В глубокой старости скончались свекор и свекровь Иулиании, приняв монашество. И долго устраивала она по ним поминки, питая иноческий чин, нищих, вдов и сирот и сорок дней рассылая милостыню по темницам.

Всего у Иулиании было десять сыновей и три дочери. Четверо сыновей и две дочери умерли в младенчестве, а шесть сыновей и одну дочь она воспитала.

Один из взрослых детей был убит работником, а другой сложил голову на царской службе. Смиренно понесла она эти потери, не вопила и не рвала на себе волосы, как делали другие женщины. Но днем поминала детей милостыней, а ночи простаивала на молитве, слезно моля Бога отпустить им грехи.

После этих потрясений Иулиания стала умолять мужа отпустить ее в монастырь, и он долгими мольбами отговорил ее, приводя слова святых отцов, что родители не могут оставлять малых детей ради монашества.

Иулиания согласилась с мужем, но просила его не иметь с ней супружеского союза. И, как птичка из сетей, вырвалась она к любимым подвигам, отвергнув мир.

Свое воздержание она теперь усугубила. Все пятницы проводила вовсе без пищи, затворившись одна в уединенной клети и там молилась. В понедельники и среды питалась раз в день сухоядением без вареного. По субботам и воскресеньям устраивала в своем доме трапезу духовенству, вдовам и сиротам, и тогда, чтобы не оскорблять гостей, выпивала с ними чарку вина. Спала она с вечера только час или два, и отдых ее был жесток. Ложилась она на печи, без постели, кладя под себя дрова острой стороной к телу. Дрова же служили ей и подушкой, а под ребра клала железные ключи. Немного поспав, вставала на молитву и проводила в ней всю ночь до заутрени. Потом шла к заутрене и к литургии, а день тратила на свое хозяйство и на надзор за работниками.

Провинившихся вместо наказания она исправляла поучениями из Божественного Писания. Хотя сама она грамоту не разумела, но любила слушать чтение божественных книг. И все слышанное усваивала, и все непонятное толковала, как премудрый книжник, и любила говорить о том, какими делами можно умолить за себя Бога и как подражать житию прежних святых. И во время таких бесед по ее иссохшим от подвига щекам катились слезы.

Так десять лет прожила Иулиания с мужем как монахиня. Муж скончался, и долгими ночами молила Иулиания Господа о душе супруга.

* * *

Случалось, что денег в доме не оставалось, и она занимала, и обычную милостыню нуждающимся подавала и ежедневно ходила в церковь на молитву. С наступлением зимы Иулиания выпрашивала у своих детей деньги на теплую одежду, но всю раздавала нищим, сама же оставалась без шубы. Сапоги надевала на босые ноги и под подошвы вместо стельки – орехи, скорлупу и острые черепки подкладывала для удручения тела.

– Что в такой старости тело свое томишь? – спрашивали знакомые.

– Разве не знаете, – отвечала старица, – что тело душу убивает? Убью сама тело мое и порабощу его, да спасется дух мой… не достойно страдание нынешнего века против будущей славы… Сколько усохнет тела моего, того же не будут есть черви в оном веке.

Было ей и таинственное указание того, насколько угодна молитва ее небесам. Настала как-то такая стужа, что земля трескалась от мороза, и Иулиания оставалась молиться дома. И был голос священнику в той церкви Праведного Лазаря от иконы Богоматери: «Иди и скажи милостивой вдове Иулиании – почему не приходит в церковь? И домашняя ее молитва приятна, но церковная выше. Почитайте Иулианию: Дух Святой почивает на ней…»

И когда по зову священника Иулиания пришла в церковь и со слезали молилась и прикладывалась к иконе Богоматери, тогда великое благоухание распространилось по церкви и по всему селу. И стала Иулиания уже ежедневно ходить в церковь на молитву.

Была в ее доме «отходная храмина» для дальних гостей. Туда по вечерам удалялась она для молитвы. Однажды стало стращать ее там бесовское полчище, и она позвала снова на помощь своего заступника Николая Чудотворца. И явился ей вдруг святитель с великой палицей в руке и разогнал бесов. Была же им вообще она страшна, потому что, не переставая, творила Иисусову молитву, не выпуская из рук четок: ела ли она, или пила, или что делала.

Сын свидетельствует, что даже во время сна ее уста шевелились, и грудь вздымалась молитвенными вздохами, и во время сна рука передвигала зерна четок.

* * *