Нет Адама в раю

— Ну ладно, мама! Ты знаешь лучше меня.

Анжелика была права. Ей ничего не придется доказывать. Достаточно посеять маленькое семечко подозрения, а остальное сделает Жоржетта. Как это несправедливо, подумала Моника, маленькое сомнение и она снова будет парией. Женщина, которая, возможно, убила своего мужа. Дыма без огня не бывает. Если это неправда, тогда почему ребенок говорит об этом? И против собственной матери? Нет, что-то тут должно быть. Моника уже явственно слышала, как все судачат о ней, и не могла унять дрожь в руках.

— Конечно, это будет зависеть от того, в какую школу я пойду, сказала Анжелика.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что если с завтрашнего дня я буду ходить в Ливингстонскую Центральную, то, возможно, я и передумаю заходить к Жоржетте.

Так и повелось, едва Анжелике исполнилось четырнадцать лет. Анжелика получала все, что хотела, и все родственники Моники говорили, что это преступление — так баловать ребенка. Ведь она стерла пальцы до костей для Анжелики. Посмотрите, как она похудела. Богу известно, что она никогда не была полной, но сейчас она выглядит просто изможденной. Анжелика же выглядела прекрасно.

— Она окончательно оправилась после смерти отца, — говорили родственники Моники.

— Давно пора. Есть время, чтобы плакать, и время, чтобы забывать. Однако учиться в средней школе совсем не обязательно. Моника еще пожалеет об этом.

Ливингстонская Центральная средняя школа занимала два желтых кирпичных здания, ее классы посещало около тысячи мальчиков и девочек.

— Ты ее возненавидишь, Анжелика, — говорили некоторые девочки, которые ходили вместе с ней в Сент-Антуанскую среднюю школу.

— Она такая большая, ты заблудишься.

— И эти ужасные мальчишки.

— Я слышала, что одна девочка оказалась в интересном положении, потому что ходила в эту школу.

— Мой папа говорит, что мальчики, которые ходят в центральную, все собираются стать гангстерами.

— Туда ходят только протестанты.

Ливингстонская средняя действительно была большой, но Анжелике это не мешало. У нее там была некая анонимность, которая ей нравилась, потому что давала возможность осмотреться и прислушаться. Все в Ливингстонской средней говорили по-английски — без этого ужасного акцента канадских французов, который был у ее друзей и родственников, — как говорил Арман, как говорила сама Анжелика, потому что так научил ее отец еще совсем маленькой девочкой.

— Нет, нет, мой ангел. Не dem. Тhem[16] Th. Положи язык между зубами. Теперь скажи Thеm. Th. Th. Теперь скажи these, they, that, theatre[17].

За месяц Анжелика подружилась с ребятами. Теперь имена ее друзей не были французскими, девочек звали Линда, Марта, Джейн, а фамилии — Бейкер, Браун и Бейтс. Субботними вечерами они вместе ходили в кино и потом хихикали, поглощая мороженое с газированной водой. Они часами мыли и укладывали друг другу волосы, делали друг другу маникюр, обменивались одеждой, журналами о кино и эротическими рассказами. Но ни разу их встречи не происходили у Анжелики дома. С самого начала, когда она поняла, что бесконечные визиты являются частью принадлежности к группе, Анжелика решила, что искренность — дело верное.

— Моя мать очень нервная, — cказала она своим новым друзьям, — она не выносит, когда в доме много народа.

— А что с ней такое? — спросила одна из девочек.

Прелестное личико Анжелики стало очень грустным.

— Она очень изменилась, с тех пор как умер отец.

И ее новые друзья, родители которых много работали и были любящими и нежными, поняли это и совсем не удивлялись, что никогда не были представлены Монике Бержерон.

Когда Линда, Марта и Джейн говорили не о киногероях или прическах, они разговаривали о мальчиках.

— Этот Робби Хойт. Я бы в него влюбилась.

— Еще бы. У него ведь Ц.Г.

— Что это значит, Ц.Г.?

— Целовальные губы, дурочка!

— А мне больше нравится Дональд Гроувер. Какие плечи!

— Да. Дональд вообще крупный. Держу пари, он может увлечь девушку.

— У меня мурашки по всему телу, когда я думаю об этом.

Первый большой бал в Ливингстонской средней всегда бывал в начале октября. Он давался в пользу спортивного отделения, и Анжелика была приглашена Джейми Маршем, который входил в баскетбольную команду. Джейми Маршу было семнадцать лет, у него были светлые вьющиеся волосы и тяжелая челюсть, а также свой автомобиль, — настоящая ловушка для любой девушки. Анжелика надеялась, что ее пригласит Билл Эндикотт — звездный полузащитник футбольной команды и кроме того блестящий ученик. Но у Билла была постоянная девушка, ее звали Джилл Роббинс, многие считали ее самой хорошенькой в школе.

— Ты сошла с ума? — спросила Линда Бейкер, когда Анжелика сказала ей об этом. — Видишь ли, Билл и Джилл — это пара. Даже их имена похожи. Они вместе еще с младших классов.

— Ничего не могу поделать, — решительно ответила Анжелика. — Я хочу его.