Нет, нет и ещё раз... да!

На этот раз я послушала совета Янники и сделала так, как она просит. Мы договорились с сестрой, что она будет воспитывать тебя как родную дочь. А когда придёт время, я расскажу тебе о себе.

Я долго ждала подходящего момента, чтобы открыться, и вот он настал. Теперь, когда ты знаешь обо мне, я хотела бы встретиться с тобой. И это скоро произойдёт, но прежде должна тебя кое от чего предостеречь. Мне стало известно о твоём тесном общении с Торбьоном. Знай, этот мужчина опасен и совсем не тот, за кого себя выдаёт. Его цель — заманить тебя в ловушку. Ни в коем случае, не сопровождай его куда бы то ни было, а особенно в Храм Четырёх Стихий.

И ещё. Если хочешь приблизить нашу встречу, увидеться прямо сегодня, сделай вот что: отправь мне назад это письмо голубиной почтой, вложив в конверт артефакт, который ты носишь на шее.

С любовью,

твоя мама Наяна Лоиз Кристэна

Глава 61. Друг или недруг?

Карина перечитала письмо несколько раз. Теперь ей стало многое понятно. Хотя вопросов всё равно оставалось очень много. Хотела ли она поскорее встретиться с матерью, узнать её поближе, расспросить обо всём? Конечно! Но цена за это удовольствие показалась слишком высокой. Карина не могла отдать кулон никому, даже матери. Тем более сейчас. Ведь именно родовой артефакт Торбьона делает их поездку в храм Четырёх Стихий безопасной.

Но как поступить? Отправить почтового голубя восвояси и оставить мать без ответа? Это несколько жестоко. Если бы у Карины были с собой писчие принадлежности, она бы черканула несколько строк и всё объяснила. Когда она собирала сумку в дорогу, прихватила с собой кое-какие полезные мелочи, но пера и чернильницы среди них не было. Кто ж мог предположить, что они могут пригодиться?

Карина поднялась и направилась к Торбьону, который проверял, всё ли в порядке с конским снаряжением.

— Ваша светлость, нет ли у вас с собой писчих принадлежностей? — спросила она, не особо надеясь на положительный ответ.

— К сожалению, нет, — не смог он её ничем порадовать. — Но в храме, наверняка, найдётся всё необходимое, чтобы написать письмо.

Злая ирония как раз заключалась в том, что в послании матери было предупреждение не посещать вместе с Торбьоном Храм Четырёх Стихий.

— Я ведь правильно понял, что вы решили написать ответ? — он скользнул взглядом по конверту в руках Карины.

— Да.

— Дадим голубю знак, чтобы следовал за нами, — предложил решение Торбьон. — Когда доберёмся до храма, напишете ответ, и тут же отправим его голубиной почтой.

Торбьон улыбнулся. Видимо, был доволен, что так легко всё разрулил. Ему же было невдомёк, почему Карина пребывает в некотором замешательстве.

Всё то время, пока они собирали пледы, посуду и снедь в корзинку, Карина размышляла над тем, стоит ли ей продолжать прогулку к храму. В конце концов, решила, что не будет менять планы. Она обещала Торбьону, что сопроводит его в этой поездке, и выполнит обещание. А письму, вообще, нельзя безоговорочно доверять. Где гарантия, что его действительно написала мать и каждое слово в нём — правда? Вокруг Карины постоянно плетутся интриги, ей нужно с осторожностью относиться к подобным посланиям.

Вскоре они снова оседлали коней и тронулись в путь, дав голубю сигнал следовать за ними. Тот с важным видом вспорхнул с ветки и пристроился к процессии. Его заинтересованный взгляд был направлен на мешочек с орехами, который Торбьон предусмотрительно держал на виду, намекая, что вознаграждение за услугу будет щедрым.

Мысли Карины быстро переключились с голубя на более насущные проблемы, о которых упоминалось в послании. Она даже на красоты горной природы не обращала внимания.

— Это было письмо от друга или недруга? — спросил Торбьон, и Карина поняла, что уже несколько минут управляет своим скакуном на автомате, пребывая в молчаливой задумчивости.