Нетипичный атом общества

В середине лета Стрекач освоил бизнес местного разлива в буквальном смысле. По пьяной подсказке собутыльника, механика-расстриги Витьки Крутова, он стал обходить деревенские дома с предложением увеличить напор воды. Жаркое, душное лето, требовало большого расхода на полив, и, если огурцы с помидорами жаждали воды теплой, в бочках отстоявшейся, то под яблони и борозды между картофельных грядок, можно было лить прямо из шланга. Понятное дело, при таком расходе, живительная влага едва сочилась из кранов. Философствующий бывший механик Крутов, который постоянно сожительствовал со многими интеллигентными дамами, одинокими, по причине излишнего ума, вывел теорию, которая гласила: хитрейшие, коварнейшие женщины, которые сто очков дадут вперёд любому мужику в бытовой интриге становятся безмозглыми овцами при малейшем столкновении с техническим прогрессом.

Стрекач решил воспользоваться подсказкой и направился первым делом к тете Шуре Зотовой, дом которой располагался на высокой части Парковой улицы. Вариант оказался беспроигрышный – старушка выставила не одну, а целых две «поллитры».

– Ты же меня спасёшь, – доверчиво улыбалась тётя Шура – нету сил на пруд с вёдрами бегать.

Стрекач, с каменным лицом, ликуя в душе, засунул бутылки в глубокие карманы брюк, слегка щурясь от солнца, склоняющегося к северо-западу. Воробьи-непоседы суетливо перепархивали с забора на кустарник и обратно.

Минут через пять он лез в колодезный люк, силясь не разбить ёмкости с заветным пойлом. Задумка афериста не отличалась большой оригинальностью – достаточно было перекрыть вентиль на Перспективную улицу, как на Парковой возрастал напор воды, ровно, как и наоборот. Не обладая творческим умом и воображением, балбес принялся регулярно использовать простецкий приём и вскоре весть о водопроводчике виртуозе разнеслась среди старушек и одиноких женщин. Недели три слава о нём гремела и разносилась по деревенским закоулкам, пока его не разоблачил Пират, который проследил за манипуляциями прохиндея и, когда самодовольный мошенник вылезал из люка, поставил ему хороший фингал под правым глазом.

После провала водяной авантюры Стрекач не угомонился, а продолжил аферистничать в том же духе. Стыдить его было делом бессмысленным, не помогали даже побои средней тяжести. Он придерживался одному ему ведомой стратегии: сдачи не давать, на обвинения не отвечать, продолжать клянчить как ни в чем не бывало…

Василий срывался всё чаще и чаще, озлобляясь на жену, родню и сослуживцев. С друзьями отношения тоже разлаживались, лишь один Балон старался не замечать медленного погружения старшего товарища в пучину деградации. Правда, замечать ему что-либо стало в последнее время затруднительно, его усиленно, применяя целый набор женской хитрости и коварства, заманивала в сети москвичка повышенной упитанности Лена, племянница бывшего шеф-повара интерната Анатолия Сергеева. Она не отличалась красотой, но и уродиной ни в коей мере не являлась. Примчалась сия девица девятнадцати лет в деревню с определенным замыслом – выйти замуж. Откуда взялась странная цель, была ли это обыкновенная блажь, или нечто другое, остается только догадываться. Доходили потоми смутные слухи, что непременный выход замуж за простого деревенского парня, являлся местью московскому бывшему жениху. Младшая её сестра уж совсем достоверно пересказывала желание Лены привести в квартиру робкого и покорного молодого мужа, боящегося дышать в её сторону и который кинется исполнять любой каприз жены.

Балон в её списке оказался пятым и последним кандидатом на охмурение. Прочие претенденты, получив скорый доступ к телу соломенноволосой девицы с простеньким лицом жительницы Верхнего Поволжья, скоро к ней охладевали, приходя в ужас от темперамента последней. Любвеобильный и почтительный к ней Витька, тестовые испытания выдержал, если не блестяще, то весьма уверенно.

… В январе олимпийского года, когда советские войска уже третью неделю обустраивали места дислокации в Афганистане, жизнь безжалостно нанесла Василию два страшных удара – ушла жена, забрав ребёнка, а его самого с «волчьим билетом» вышвырнули из армии.

Инерционное мышление, да и сам молодой возраст не позволяли осознать, прочувствовать необратимость перемен, а регулярные возлияния отупляюще и усыпляюще действовали на мозг. Никто представить себе не мог ещё четыре года назад, что возвратившийся со службы работящий, способный и общительный парень, заводила и душа местной молодежи, умудрится так скоро попасть в алкогольную зависимость и стремительно деградировать в полуинтеллигентного попрошайку. Жизнь давала ему ещё пару раз шанс кардинально исправить положение, однако он этот шанс проигнорировал. Лет десять спустя, незадолго до ранней своей смерти, он, рыдая на плече своего приятеля Витьки Балона, с горечью утверждал, что его судьба – это цепь упущенных возможностей…