Нетленный герой (СИ)

— Может, поднимемся наверх? Тут ветрено, — предложила Алла, чувствуя небольшой укол жалости от того, что они покидали морской берег. Анатолий промолчал, и только заметив одобрительный кивок Фаддея, пошел к ступенькам. Ивона все это время не сказала и слова.

Анатолий был не очень высок, едва ли симпатичен и просто устрашающе, подчеркнуто вежлив с Фаддеем, но равнодушен к Алле.

— Будешь? — он протянул Фаддею открытую пачку.

— Нет, спасибо. Я бросил.

Они все вчетвером стояли спиной к морю, облокотившись о перила. Соленый ветер трепал слишком длинные волосы Аллы, и ей это почему-то даже нравилось. Можно было отвернуться и не смотреть на отца.

— Да от одной ничего не будет, — Анатолий толкнул Фаддея в плечо. Алла ни к месту подумала, что Фаддей, наверно, очень устал от их долгой прогулки.

— Хуже уж точно, — хмыкнул он, принимая сигарету. Алла выхватила ее с губ Фаддея, сломала пополам, смяла в кулаке и выкинула.

— Ты дурак, Дима, — сказала она и хотела добавить что-то еще, но наткнулась на колкий взгляд Анатолия и испуганный Ивоны и замолчала.

— О, твоя девка лезет, куда не просят, — хмыкнул он. Вспомнилась старая фотография, где родители стояли на этой же набережной, такие счастливые и улыбчивые. — О, извините, я погорячился, — вдруг добавил Анатолий. Его лицо смягчилось, но Алле почему-то показалось, что он просто повторил когда-то заученную фразу, как игрушка-болванчик.

С моря рванул сильный ветер и Фаддей словно подавился воздухом. Он сильно закашлялся и едва успел закрыть платком рот. Алла поняла, что он неудачно пытался скрыть кровь.

— С ним все нормально? — вдруг спросила Ивона, отступая на пару шагов назад.

— Нет, — Алла почувствовала острую злость на окружающий мир. — У него рак, — чуть ли не сплюнула она, обращаясь в своей ярости скорее к Анатолию, чем к Ивоне. — Рак легких.

Алла подошла ближе к Анатолию. Его лицо выражало подчеркнутое равнодушие.

— Рак легких бывает от курения двух пачек в день. Так что если человек отказывается, то, пожалуйста, не надо его заставлять, — она могла бы ткнуть пальцем ему в грудь, но сдержалась. Он немного лукаво улыбнулся. Впрочем, хоть что-то.

— Извините, — повторил Анатолий. — Вы могли сказать раньше.

— Мой промах, — фыркнула Алла и скрестила руки на груди, плотно прижимая их к телу. Она давно выучила, что так ее труднее ухватить.

— Аллочка, не кипятись, — Фаддей тронул ее за руку, и она вздрогнула, как от удара. — Пойдем, трамвай подъезжает.

Они скомкано попрощались, от чего Алла почувствовала приступ тошноты. Ивона обернулась перед тем, как окончательно уйти с Анатолием.

— Я дурак, — сказал Фаддей, стараясь идти с ней в ногу.

— Конечно, ты дурак, — согласилась Алла. Она взяла его за руку: очень хотелось отогреть замерзшие пальцы. Они почти не говорили до самой больницы. Перед тем как уйти, Алла задержалась в дверях палаты: Фаддей старательно поправлял цветы в вазе и улыбался. Ей стало тепло в районе живота.

***

— С твоей руки я бы выпил хоть чистый спирт, — признался ей Анатолий и улыбнулся той странной искренней улыбкой, что была присуща исключительно пьяным. Алла уже и не хотела ему больше наливать, но он опять подвинул к ней бокал: — Обнови.

Алла специально добавила в коньяк больше льда, чем стоило, но Анатолий этого не заметил; он опрокинул все залпом и только немного поморщился.

— А чего ты, Алла, работаешь здесь? — вдруг спросил он. Алла сцепила зубы: она была обязана поддержать диалог. За свою жизнь она наслушалась уйму историй пьяниц, которые садились за бар только с целью потрепаться о своей несчастной судьбе.

— А чего мне маяться без дела? — ответила она, позволяя себе облокотиться на барную стойку. Было уже поздно: первый час ночи. Почти все гости разошлись.

— Ты мыслишь как мужчина, — фыркнул он и закашлялся. — Что девочку должно волновать? Семья, дети…

Анатолий сделал неопределенный жест пустым бокалом и с грохотом поставил его на бар.

— Ты считаешь, что девочка не может себе сама заработать на жизнь?

— Девочка, конечно, может, но когда она становиться женщиной, то у нее появляются другие обязанности, — серьезно сказал Анатолий. Он огляделся по сторонам, остановился взглядом на Ивоне, которая протирала столы, и совершенно искренне ей улыбнулся. Алла вздохнула.

— Получается, женщина должна зависеть от мужа? Быть его собственностью? — спросила она.

— Женщина не машина, чтобы принадлежать мужу. Но! У нее тоже есть своя функция, — сказал он совершенно спокойно, словно говорил это или слышал множество раз в жизни. Алле стало противно от того, что это говорил родной ей человек. Она никак не могла понять, как такие глупости можно считать за истину?

— И в чем же ее функция?

— Создавать семью, — ответил он и снова подвинул бокал: — Обнови. И, может, ты еще слишком молодая, но никакая женщина не сможет работать и воспитывать ребенка одновременно.

Алла промолчала. Она была не согласна со всеми его доводами, но звучали они настолько обыденно, будто сама Алла свалилась с Марса и не могла постичь то, что понимали абсолютно все с рождения. Они все жили словно в разных мирах, галактиках.