Неудачная шутка (СИ)

Он мог видеть быстро вращающийся силуэт карусели, мелькающие цветные огни, услышать жуткий шум толпы, ощутить стремительно падающую на него ночь, даже уловить смрад подгоревшего поп-корна и яблок в карамели…

Брюс понимал, что это сон. Более того, что Квин и Меркель никогда не могли быть… Или могли?

Луг вдруг оказался обнесен прочной деревянной оградой: не уйдешь, ты в ловушке.

Музыка утихла, огни начали гаснуть, ветер сильнее зашуршал травой под его ногами, и он вдруг вспомнил, как на самом деле одинок.

На темном полотне неба - просто полог шатра - зажглись и погасли тусклые звезды. С востока тряпичный потолок начал молниеносно светлеть - ночь прошла быстрее, чем за две минуты, пока он дрожал от предчувствия беды.

Когда он опустил глаза, на ограде сидел мальчик - не больше двенадцати лет - равнодушно оцепеневший в неудобной позе, одетый в тонкое черное пальто явно с чужого плеча. Светлые волосы тревожил ветер.

Шрамов не было, но он знал, что это Джокер. Это и был он.

Брюс разлепил губы, чтобы привлечь его внимание, но это же было бессмысленно. Но на самом деле - нечего сказать ему?

Он вдруг понял, что все это было в действительности. Это память? Он попытался вспомнить, но тогда все начинало темнеть. Этот день уже был?

Можно не торопиться: все уже закончилось.

Когда он сказал старику-невольному лекарю, что его пациент приходил в сознание, тот пришел в бурное негодование.

- Господи, мастер, что с вами такое? Позвать меня: вот все, что вы должны были сделать.

- Прости.

Этот снисходительный взгляд было не вытерпеть.

- Я понимаю, как вам сейчас тяжело…

- Мне не тяжело. С чего? - искренне возмутился негибкий мастер, излишне опустошенный прошлым месяцем.

Альфред подавил неуважительный свирепый вздох, и оглядел его так, словно он недавно снова подрался в детском саду из-за девчонки.

- Забудьте. Идите в свою комнату, примите душ и ложитесь спать.

- Хорошо, но я скоро…

Старик оттеснил его от койки к двери.

- И не забудьте главное: чем меньше он будет напрягаться, тем раньше придет в норму.

- Мог бы и не говорить, это и так понятно…

- Понятно ли? Не тревожить его. Никаких ваших… бурных отношений.

Брюс замер, подозрительно оглядывая наглеца.

- Альфред? Что это значит?

Дворецкий явно вознамерился наговорить ему каких-то отчаянных вещей.

- Это значит не хватать его на руки, не устраивать сцен. Он нестабилен и не только в физической плоскости. Он слишком нагружает свое тело, но и разум тоже.

- Что?

- Спросите точнее у Джонатана Крейна.

При упоминании этого мужика Брюс Уэйн всегда начинал закипать.

- О, твой новый друг. Все обсудили?

- Выслушайте меня, сэр, - смиренно избежал ссоры верный слуга.

- Очень.. внимательно слушаю.

- Не напрягайте его. И не давайте ему скакать туда-сюда, ни дай бог он доберется до перекладины. И никаких романтиче…

- Альфред! - его возмущение не произвело на старика никакого впечатления. - Почему ты…

Ему показалось, что дворецкий был готов расхохотаться, но он только пожал плечами.

Брюс покосился на койку, оценивая обстановку, но все равно сказал:

- Не заблуждайся, думая, что знаешь хоть что-то про наши отношения. Они не романтические.

Совершенно непростительная тема. Совершенно иные плоскости близости - пот, кровь и кости - объединяют их.

- Прошу прощения, сэр. Лезу не в свое дело.

Джокер снова очнулся - снова ли? Может, это был сон - и увидел потолок, стену, пустое кресло.

За пределами его зрения кто-то был - он так тяжело не ступает, старик - и он попытался смочить горло, жмурясь от небывалой слабости.

Когда он перестанет устраивать этот парад беспомощности?

Какой предел нужно перейти, чтобы проиграть?

Сколько времени прошло? Был ли он тут? Правда видел его крах?

- Фред.

Звук откладываемой книги, шаги приблизились.

- У него. Есть. Контач?

- О, вы снова с нами, мистер Джей. Есть, даже два. Очередная гадкая выходка? Но вам еще рано вставать, придется потерпеть…

- Какая. Выходка?

- Шучу я, не беспокойтесь. Конечно же, я знаю, что вы… А, ясно.

Джокер раскрыл глаза и попытался посмотреть на старика вопросительно.

- Все нормально. Я не давал ему даже раздевать вас.

- Спасибо.

Альфред кивнул, отошел к приборам, и начал что-то накручивать на осциллографе.

- Я не умею говорить с вами прямо, Джокер, но мне все надоело, - внезапно сказал дворецкий, слишком непохоже на себя, или это только кажется?

Чертовы расползающиеся мозги, непрочные мысли, зыбкое состояние..

- Что? Тебе нужен палач?

Альфред повернулся к нему, уже не такой решительный.

- Предпочту воспользоваться услугой профессионала со стороны. А если серьезно, то мой мастер немного растерян сейчас…

Видно было, что старик немного утешился неудачной шуткой.

- Знаю. Что ты. Хотел?

- Скажите ему все правду о себе. Любую, все что помните. Откуда вы вернулись, прежде чем узнать его, куда вы собираетесь. Это лучше той лихорадки, в которую вы хотите обратить его жизнь.

Джокер полыхнул глазами с каким-то таким опасным, сложным предупреждением: злая обида, угроза, беспокойство.

- Просто хотел помочь, - поспешил добавить старик-бывалый-смертник. - Я вам не враг.

- Мне судить, отче.