Неудачная шутка (СИ)

- С таким же успехом ты мог спросить, не могу ли я случа-айно проглотить свою рубашку, - терпеливо объяснил Джокер, разыскивая силы на привычные игрища.

Открытая мягкость этого человека - обманчивая, но слишком привлекательная, чтобы не быть жертвенной - сводила с ума.

- Но вдруг. Что ты сделаешь, если это вдруг случится? - отводя взгляд, выдал скверный бэт-агрессор, пялясь на мертвые табло приборов.

- Ну-у, я попытаюсь расслабить горло..

- И потерпеть гастроскопию.

- Ого, шутник, тренируешься, чтобы побить меня на моей территории?

Брюс улыбнулся, неосознанно приподнимая брови, растягивая губы.

- А есть за что?

- Кто знает… Там давно нет бритвы. Забудь про нее.

- Почему?

- Спрятал ее там, куда детишками не добраться.

Брюс проигнорировал очередную гадкую шутку, собрался с силами, и прекратил их обоюдное решение игнорировать стыдный инцидент - долгий сон, не прошедшее простенькую проверку доверие.

- Прости, я сдал твою девушку в полицию.

Джокеру потребовалось некоторое время, чтобы победить удивление - слишком отвлеченное определение было использовано - и сложить картину событий.

- У меня нет девушки, - попытался сказать он равнодушно.

- Арлекин.

- Последний раз виделись, когда ей было восемь лет.

- Да? Она теперь очень красивая. Немного только… не в себе. И стреляет хреново. Расскажи про нее.

Это был третий день после комы, чертовы третьи сутки, когда Бэтмен смотрел на него, как на инвалида, и Джокер наконец не выдержал - хлынула злоба, искривились губы.

- Проваливай, Уэйн. Ты меня заебал.

Строгий к подобного рода вербальным вольностям Брюс Уэйн вздрогнул и приподнял брови в самом возмущенном жесте из всех, что имел в наличии.

Но он не ушел, и Джокера снова заполнил стыд, единственная эмоция, которую он хорошо распознавал в себе: он даже не знал, что было после того, как он раздавил шприц. И спросить не мог, потому что никто не должен был узнать, что он не всегда контролирует себя - не в таких степенях.

За стеной птицы что-то не поделили - или, может, встретили хищника - и истошно загалдели.

Бэтмен все еще гневался - желваки ходили, глаза потемнели - и Джокер позволил себе порассматривать его.

Забыл с утра побриться. Просто еще не ложился? На рукаве легкого бежевого лонгслива свежая графитовая краска, а под ним змеится шрам из Саппоро. Прямые мышцы бедер напряжены, их обтянула ткань узких черных брюк. Можно ли рассмотреть портняжную? Нет? Его прокол на ухе появился так же, как и татуировка у него самого? Аресова стая заломала его, и клеймила насильно, он вырывался. Бэтмена им было не сломить, но могло ли быть так, что он сам вышел к ним из леса, дал пометить себя добровольно?

Он бы хотел иметь право вскрывать его, хотя бы на пару минут. Право? Неограниченные возможности. С чего бы он начал? Со ступней? Жалкий черный клоун…

Насколько рассчитан этот человек?

Можно ли поверить, что эта кожа сморщится и истлеет? Что время раскрошит его кости? Что черви - Джокер моментально разъярился - будут жрать его тело?

Он никогда не умел ничего скрывать от себя, и был при этом весьма безжалостен.

Слабость… Это все должно было давно надоесть - но он чувствовал, что может еще продолжать, может и даже нуждается в этом.

Если его будут снова лечить, вылечат от этого? Тогда нельзя больше никогда попадать туда живым. Обстоятельства. Важны обстоятельства: если там будет враг. Если вдруг там будет Брюс Уэйн, допрыгавшийся до дурки - тогда другое дело.

- Если узнаю, что с девочкой что-то случилось, пеняй на себя, Джек, - неожиданно властно заговорил Брюс: выводил итог каким-то своим мыслям. - Я серьезно.

- Что с ней может случиться? - немедленно оскалился раздраженный Джокер. - Кто осмелится тронуть мою женщину, мм?

Брюс вдруг улыбнулся, разбивая лед общей гордыни вдребезги.

- Боже, Джокер, неужели ты не можешь нормально… Ну да, точно. Нормально, - легкомысленно протянул он, подавляя порыв снова спросить о том, как на самом деле себя чувствует пленник медотсека: последние дни он только молчал, тревожный, раскруживаясь в тошноте, и выглядел весьма тускло.

- Нормально? - сонно подхватил Джокер. - Причем тут я? Как у человека-летучей-мышки у самого с “нормально” - плохо, верно?

- Верно. Но я хотя бы губы не подкрашиваю.

И Бэтмен протянул правую руку, мечтая о рукопожатии. Кровожадничающий по полной в своих мыслях последние пять минут Джокер не принял ее.

- Пойдем прогуляемся? - вместо этого сказал он, уныло глядя в сторону.

- Отдыхай. Не хочу снова ждать тебя из комы, - отстраненно подступился страдающий герой снова, и достал из кармана брюк связку нашивок Алого, увязанную нейлоновым шнурком.

Джокер представил, как он с каменным лицом нарезает одежду, склоняясь над телами, и пришел в восторг.

- О, ты нечто, Уэйн. Я теперь должен тебе автограф, мм?

Брюс предпочел бы роспись краснеющей кожей, тонкой пленкой похоти, или слюной - неважно.

- И не думал об этом, - солгал Брюс. - Не слишком возмущайся, что я преследую его тоже. Это мой долг.