Неудачная шутка (СИ)

- Но ты же не собираешься стрелять, - уверенно отмахнулся неряшливый клоун, и от его вальяжного жеста горячую жидкость плеснуло на диванную обивку. - Не понимаю только, почему. Честно говоря, я и не надеялся развлечься на этом этапе… Странный город. Я сегодня весь день хожу по чужим домам в поисках одного человека, прямо таки вламываюсь, а ты первый, кто достал оружие. На Юге меня бы давно уже уложили.

Фокс удивился еще больше: правда не понимает?

- Какого черта тебе от меня надо? - неожиданно даже для себя злобно спросил он, вдруг теряя от напряженности момента весь годовой запас терпения.

Джокер скривился, грохнул посуду на свои колени - чашка неожиданно громко задребезжала по блюдцу - и оглушительно зевнул.

- Я не ворую с четверга, у меня нет на это времени. К тебе я пришел не в поисках, совсем нет, напротив, я должен отдать тебе кое-что. Предательство - это область тончайших материй, и такая актуальная, м-мм… - высказался он глухо. - Даже мной не до конца изученная… Вот что ты знаешь об этом, мм? О предательстве, Фокси. Актуальный вопрос, не так ли? От него может зависеть твоя жизнь - так ведь часто бывает… И лучше будь поубедительней, ты же меня знаешь. Я суров, как викинг!

- Что тебе надо, мальчик? - не смутился Фокс, целясь в фиолетовое плечо, хотя стоило бы - в живот. - Зачем ты сюда пришел?

Искушение было так велико: всего одно движение, и целая эпоха мутных вод рассеется, и он даже готов был принять все, не только положительные, последствия…

- Вот, пришел у тебя здесь намусорить, дедуль. Основная цель визита, - вздохнул проклятый преступник, кивая на пол. - Подбираю хвосты своих, так сказать, земных дел, мм.

- Как ты попал сюда?

- Ебусь с твоим боссом, как ты мог догадаться, а это весьма облегчает доступ куда угодно. Могу только посоветовать тебе в следующий раз, когда оставляешь для него пропуск, сказать ему об этом лично. Не так уж он и занят. Хватит романтики, давай о деле: неплохо было бы получить пару уточнений насчет твоей работы. Той, которая для души. Например, изучая тебя, я пришел к выводу, что все самое важное ты хранишь в чуланчике затылка, не доверяя никаким сейфам. И что, из твоих кладовок бывают протечки?

- Никогда, - твердо ответил Фокс, по-новому разглядывая низвергнутые под ноги документы, испещренные китайскими иероглифами. - От меня ты ничего не узнаешь.

Мрачный, почти печальный Джокер кивнул, и не улыбнулся.

- Тогда тебе стоит заглянуть в свою спальню, - устало посоветовал он. - Сюрприз и все такое прочее. Давай только сократим общение до минимума, я могу и опоздать по делам, а это нам всем очень невыгодно. Ты мне еще благодарен будешь!

Ночь только готова была родиться, а он уже чувствовал неизбывное отвращение; промедление старило, иссушало плоть на костях, и у каждого отражения в каждом оконном стекле и в каждом зеркале было чужое лицо.

- Мэма Томасина еще ничего, мм? Шикарная женщина! Прямо веет уютом, ностальгия: теплые руки сиделок в дурдоме, и все такое… Ты не против, если я сделаю себе еще кофе? - издевательски захихикал он, гремя у стойки свежей посудой, пока помертвевший Фокс обнаруживал на своей кровати заминированную кухарку, льющую крупные, горькие слезы на дрожащие морщинистые щеки. - Решил на время отказаться от наркоты. Хочу быть чистым, если понадобится ссать в банку. Где, ты говоришь, у тебя тут сахар? Надо поднабраться сил, это будет горячее времечко…

- Что тебе надо, ублюдок?! - зарычал старик, ломая плечи от скорби.

В телемагазине пустили ролик о силиконовой вагиноладони, и Джокер ответил не сразу - отвлекся, похохатывая, на изучение экрана.

- Все одинаковые, - вздохнул он через паузу, оглаживая себя по бедрам, чтобы согреть их. - Я сказал: пришел устроить тут бардак, и больше ничего. Давай, дядя Том, давай, пройди переаттестацию по-хорошему…

========== Глава 104. ==========

В “зеленой” чайной комнате, среди теплолюбивых цитрусовых деревцев, бежевых обоев и черно-белых фоторабот Анселя Адамса (пустыни, болота, могучие горы) чудесная Селина смотрелась еще лучше.

Туфли, небрежно сброшенные у книжной полки, направляли взгляд на ее худые, тонкокостные ступни: белые ноги мерцали в тусклом свете комнаты, будто огни маяка.

- Этот похож на тебя, - насмешливо сказала она, и показала за плечо Брюса на палмеровский карандашный набросок.

Ему не надо было оборачиваться, чтобы знать, о ком она говорит.

- Это двоюродный брат моего деда, - сообщил он, прикрываясь обязательной бутылкой вина, хотя почти каждый мужской портрет в этом душном музее был схож с ним: семейная кровь была излишне сильна.

- Выглядит таким же здравомыслящим, - ядовито поддела эта непокорная женщина, насмехаясь, и Брюс улыбнулся в ответ, обладая обширным опытом реакций на издевки.

- Я бы так не сказал, - поддержал он их странную светскую беседу с бархатным дном. - Последние двадцать три года своей жизни он провел в затуманенном состоянии, этот этюд с тех времен. Его жена умерла, когда ему было шестьдесят, и он каждое утро вставал, позабыв об этом, пока его сердце не остановилось.