Неудачник

You're a bedtime story
The one that keeps the curtains closed
I hope you're waiting for me
Cause I can't make it on my own
I can't make it on my own.

А потом реальность взрывается сочными красками, звуками, снопом ярких ощущений. Кира прижимает к себе, будто боится, что я затеряюсь в этом великолепии. Я нежно держу ее, чтобы не потерять в водовороте нахлынувших чувств. Это излишне — не потеряю ни за что — но даже одна только ничтожная вероятность заставляет не отпускать. Держаться, как за осколок мачты держится утопающий в шторм. Потому что если отпустить — пойдешь ко дну, захлебнешься, перестанет биться сердце.

Я смотрю Кире в глаза, что греют так, что, кажется, плавится даже толстый ледяной панцирь, защищавший душу все эти годы. А Марк Сэндмен выводит тягучим речитативом:

Unknown the unlit world of old
You're the sounds I've never heard before
Off the map where the wild things grow
Another world outside my door
Here I stand I'm all alone
Driving down the pitch black road
Lilah you're my only home
And I can't make it on my own.

А потом альбом Morphine The Night проходит весь. И еще раз, и еще. А мы с Кирой не покидаем постель. Нам приятно и спокойно. Хорошо, как бывает, наверно, в самые редкие моменты жизни, когда жесткая ода выживанию на время замолкает, оставляя краткий миг для острого чувствования живости, той самой, что робко прячется при малейшем диссонансе повседневности.

Кира шепчет мое имя, нежно гладит по волосам. Мы загораемся снова, с новой силой устремляемся навстречу друг другу. Время замирает, но его все равно мало. Не хватит даже вечности, что пролетит как миг, яркой вспышкой сгорая между наших влюбленных глаз.

Предложение

Утро наступает слишком быстро. Поспать удается совсем немного. Но мне хорошо — я с Кирой.

Просыпаюсь, чувствую ее рядом. Кира спит. Волосы разметались по подушке, из-под одеяла видна часть груди. Я наклоняюсь, целую. Не хочется никуда идти, достаточно оставаться с ней рядом. Но сегодня рабочий день, в администрации дожидаются бумаги, за которыми стоят люди с проблемами. Мое присутствие — обязательно.

Кира открывает глаза, улыбается.

— Тебе пора на работу, зайчик? — спрашивает.

— Да, Кира.

— Я сейчас сделаю завтрак, — говорит она. — А ты еще полежи, отдохни.

Кира уходит в ванную. Я ложусь, закрываю глаза. И все равно вижу ее: нежную после сна, теплую, родную. Я добился этого, Кира со мной! Душу охватывает ликование. Хочется встать и прыгать, несмотря на ранний час.

А потом Кира будит меня, зовет к столу. Я ем бутерброды, салат, запиваю соком. Так бы каждый день! Просыпаться с ней, начинать день вместе.

— Останься, Кира?

И надолго. Чтобы постоянно быть вместе. Чтобы ушла пустота. Потому что тебя не хватало, очень не хватало.

— Хорошо, — просто отвечает Кира.

Я иду в комнату, беру запасные ключи. Не верится, что Кира согласилась. Мы целуемся, я укладываю ее на кровать. Кира целует меня, увлекает за собой. Хочется остаться, забыть обо всем, и наслаждаться близостью. Но время идет — пора на работу. Мы прощаемся, Кира закрывает двери.

Дорога до работы проходит незаметно. В маршрутке играет привычный шансон, привычные люди думают о привычном, едут в привычные места. А я словно нахожусь на другой планете. Весенний город за окном улыбается каждым кустиком, стеклышком, листиком. Все приветствует меня. Как хорошо!

В администрации все по-прежнему: все бегают по этажам, носят документы, важно вышагивают замы — жизнь продолжается. Только меня не раздражают наглые тетки, Глазова сотоварищи и прочие. Мне хорошо, и причина этому — ночь, ощущение которой еще сильно в сознании. Как будто все происходящее — всего лишь сон после объятий Киры.

Работы немного. Быстро оформляю несколько документов, запрашиваю ответы у подразделений. Работается легко, на задоре.

Потом пью кофе, смотрю новости в интернете. Когда обращаю внимание на время, уже обед. Собираюсь сходить до ближайшего кафе. Только выхожу, вижу Артема.

— Привет, Вован! — говорит он. — Вот тебя-то я и ищу.

— Давай после обеда, Артем? — предлагаю я.

— После обеда может быть поздно, — не скрывая недовольства, говорит Артем.

И, приблизившись, и понизив голос, почти шепчет:

— У меня к тебе предложение.

— От которого не получиться отказаться?

— Все зависит от тебя…

— Слушаю.

Артем оглядывается, словно чего-то опасается. В глазах страх вместе с решимостью, отчего кажется, что передо мной одержимый человек. Но, тем не менее, он сотрудник администрации, и, как бы, мой приятель. Поэтому послать с порога — неэтично. Хотя очень хочется.

— Не, здесь. Пойдем в парке прогуляемся? Погода хорошая.

— Пойдем.