Неукротимая

– Как только представится возможность, – ответил майор, провожая ее к двери.

Он не вернулся за стол, а подошел к окну. Спустя несколько секунд во дворе появилась Кэндис и пошла через плац с ребенком на руках и ковбойской шляпой на голове. Рядом шел раскрасневшийся адъютант. «Невероятно, – подумал майор, – чтобы женщина, одетая подобным образом, внушала такое желание». Похоже, он слишком долго проторчал в этом забытом Богом месте.

Дверь кабинета отворилась, и майор повернулся к сержанту Холдену.

– Как бы нам распространить сведения о том, что она здесь? – спросил майор.

Холден был ветераном многих войн с индейцами, и Брэдли не стеснялся обращаться к нему за советом.

– А до кого эти сведения должны дойти?

– До Сэвиджа, – улыбнулся майор. – Он не пожалел усилий, чтобы заполучить ее, даже убил Кинкейда, если верить Лэду, а потом длительное время держал женщину в плену – уж не знаю, против ее воли или нет. Видимо, миссис Кинкейд действительно сбежала от него, потому что иначе не объяснишь, как она оказалась одна в пустыне. Уверен, он придет за ней. Особенно, если ребенок его, а я думаю, что так оно и есть. – Брэдли посмотрел в окно. – Хотя, должен признать, она довольно искусная лгунья.

– Понятно. – Холден заинтересовался. – Я удвою число часовых и выставлю дозоры. Он нужен вам живой?

– Непременно. Сэвидж – наш ключ к Кочису. – «И к моему будущему, предпочтительно за письменным столом в Вашингтоне».

– Это несложно, – заверил его Холден. – Не беспокойтесь. Кочис знает обо всем, что происходит на пространстве от форта Юма до Эль-Пасо. У него повсюду разведчики. Они передают сведения с помощью дымовых сигналов. Готов побиться об заклад, что Сэвидж скоро узнает, что его женщина у нас.

– Я хочу быть уверен в этом. Холден задумался.

– Нам не следует действовать слишком нарочито, словно мы посылаем ему приглашение. Лучше всего отправить нескольких парней в город, чтобы они распространили там новости. Но думаю, Кочис узнает обо всем раньше из собственных источников. – И все же сделайте это, – распорядился Брэдли. – Спасибо, сержант.

Глава 66

– Мне было бы спокойнее, Кэндис, если бы вы чуточку прибавили в весе.

Кэндис вздохнула:

– Я ем достаточно, док.

– Постарайтесь не перенапрягаться, – сказал док Харрис, бросив многозначительный взгляд в окно на серые конфедератские мундиры, развешанные на солнце.

31 марта Форт-Блисс без особого сопротивления сдался войскам Конфедерации, но Кэндис это не волновало, лишь бы солдаты по-прежнему нуждались в ее услугах. Война между штатами казалась далекой и несущественной.

– Хорошо, – кивнула Кэндис, с горечью подумав, что, будь муж рядом, ей не пришлось бы гнуть спину, зарабатывая деньги, чтобы начать с ребенком новую жизнь. Впрочем, спохватилась она, он ей даже не муж.

«О, Джек!»

– От него не было известий?

Вопрос дока Харриса не вызвал у Кэндис раздражения. Он спрашивал из сочувствия, а не из праздного любопытства.

– Ни одного, с тех пор как он приезжал в прошлом месяце.

В глазах доктора мелькнула жалость. Проводив его, Кэндис тяжело опустилась на стул. Каждую неделю поступали все новые сведения о нападениях апачей на поселения белых. Хотя события развивались к востоку от «Хай-Си», было ясно, что рано или поздно они перекинутся на долину Санта-Крус. Нападение на укрепленное ранчо было бы чистым безумием со стороны индейцев. Кэндис, однако, опасалась худшего и с замиранием сердца встречала каждого солдата, приносившего ей белье и новости.

По городу поползли слухи, что Джек сражается на стороне Кочиса. Его считали предателем. Отправившись в магазин за покупками, Кэндис оказалась мишенью злобных пересудов. Горожане чурались ее и разве что не в лицо называли «подстилкой полукровки». Дошло до того, что Кэндис боялась выходить из дома. Ее рука все чаще тянулась к револьверу, спрятанному в кармане фартука. Она ненавидела этот город, а потому хотела убраться отсюда, как только родится малыш. На востоке никто не назовет ее ребенка полукровкой или ублюдком. Она направится на восток, а если денег не хватит, чтобы добраться до Сент-Луиса, уедет туда, куда позволят средства.

Кэндис встала и потянулась, положив ладони на поясницу. Спина ныла. В последнее время она постоянно ощущала недомогание, часто плакала и стала невероятно чувствительной. Любой пустяк выводил ее из равновесия, в особенности мысли о муже – вернее, о Джеке.

Услышав топот копыт, Кэндис подошла к окну. Наверное, это док Харрис. И оцепенела.

Джек вернулся! Наконец-то!

Головокружение прошло. Залившись румянцем, Кэндис с привычным восторгом взирала на него. Джек похудел и осунулся, но гордо держался в седле. Он был великолепен, и как бы Кэндис ни сердилась, она радовалась его приезду, хотя и не собиралась признаваться ему в этом.

Джек смотрел на серые мундиры, развевавшиеся, словно знамена, на ветру.

Он спешился и повернулся к распахнувшейся двери. На лице его застыло жесткое, почти гневное выражение.