Неукротимая

Пора вернуть Кэндис домой, родным и близким. Разве не для этого он женился на ней? Разве не этого требуют от него честь и совесть? Джек не собирался делать Кэндис своей и никогда не думал, что встретит с ее стороны столь пылкий отклик. И даже не мечтал о том, что их свяжут такая страсть и близость. А если говорить о нем, то и любовь.

– Ты моя жена.

– Но я не индианка, и законы апачей ничего не значат для меня.

Джек замер. Его мир покачнулся.

– Не обязательно, – тихо возразил Джек, наблюдая за ней. Глаза Кэндис сверкнули.

– Чтобы я остался. Кэндис прикусила губу.

Все это время Джек и Кэндис вели себя так, словно будущее никогда не наступит.

– Я не верю тебе.

Но Кэндис не слушала. Она вырвала руку и попятилась.

Кэндис нервно прикусила губу, не сводя с него расширившихся глаз. Она ощущала леденящее душу отчаяние.

– Да хранят тебя боги, – мягко сказала Луси.

– Видимо, пора возвращаться, – сказала Кэндис, и ей захотелось умереть при мысли о реакции родных на ее возвращение.

Джек нырнул в низкий вход вигвама и вскоре вышел со всеми их пожитками: шкурами и одеялами, оружием и седельными сумками. Свалив все на землю, он начал разбирать незамысловатую постройку, служившую им укрытием все эти дни. Кэндис с болью в сердце наблюдала за ним.

Кэндис подняла глаза и просияла.

– Я не могу быть твоей женой! Джек, ты, наверное, сошел с ума. О Боже! Никто не должен знать об этом!

– Хорошо, – холодно обронил Джек. – Завтра я отвезу тебя назад.

– Ты моя жена, согласна ты с этим или нет. Ты не обязана возвращаться. Останься со мной! Мы уедем в Калифорнию. Или куда захочешь. Мы…

Сдерживая слезы, Кэндис собрала посуду и пошла прочь. Так даже лучше, в сердцах решила она. Лучше обрубить все сразу, чем терзаться несколько дней.

Кэндис сидела на коленях, помешивая кипевшее в котелке рагу. В числе прочего она научилась хорошо готовить. Волосы, заплетенные в одну толстую косу – столь непривычную для индианок прическу, – были перехвачены на лбу лентой, которую сплел для нее Джек. Он смастерил Кэндис такие же серьги, и они покачивались, переливаясь яркими красками, отсвечивая серебром и золотом. Несмотря на светлые волосы, она выглядела как прилежная жена воина – его жена. Джек улыбнулся.

После первого неудачного опыта они старались избегать тем, которые могли привести к ссоре. Кэндис больше не спрашивала о прошлом Джека и не упоминала о своей семье. Они регулярно справлялись о состоянии здоровья Хауки, благодаря судьбу за каждый день отсрочки. Днем Кэндис помогала женщинам в их повседневных заботах, а Джек отправлялся на охоту. Ночи они проводили вместе, предаваясь безумной страсти. Как будто каждая ночь была последней.

– Спасибо. – Кэндис вытерла глаза. – Храни тебя бог.

– Я седлаю вороного. После завтрака выезжаем. Он исчез, прежде чем она успела открыть рот.

Джек думал о тех мгновениях, которые они провели вместе, по большей части занимаясь любовью. Были и другие моменты, когда она готовила ему еду или штопала его одежду. Он вспомнил, как Кэндис шутила и кокетничала, как играла с детьми. Она знала каждого по имени и могла рассмешить даже самых маленьких. Джек представил себе Кэндис с его детьми, и надежда, горячая и неистовая, вспыхнула в его сердце. У него есть шанс. Если Кэндис ждет ребенка, она согласится остаться с ним.

Вернувшись в лагерь, она застала Джека в обществе Шоцки, Луси и Дати. Индианка что-то горячо говорила, положив руку ему на локоть. Ненависть обожгла Кэндис. Она вернула Луси одолженную у той посуду, но все ее внимание было приковано к Джеку. Он выслушал Дати, пожал плечами, что-то сказал и отвернулся.

Залившись краской стыда, она представила себе, какой разразится скандал. Кэндис словно слышала голос Милли Хендерсон: «Кэндис вышла замуж за полукровку». Отец и братья будут потрясены и шокированы.

– Нам нужно поговорить.

Джек разогревал на костре оставшееся с вечера рагу. С ним был Шоцки. Бросив на Кэндис мрачный взгляд, Шоцки разразился темпераментной речью на языке апачей. Джек односложно ответил, не отрываясь от своего занятия. Шоцки сердито заспорил и, сдавшись, ушел.

Глава 36

Кэндис прижала руку к лихорадочно бьющемуся сердцу. Значение его слов со всеми ужасающими последствиями не сразу дошло до ее сознания. Она подняла на Джека испуганный взгляд:

Он ушел. Закрыв лицо руками, Кэндис опустилась на землю. Ее трясло. Неужели ее считают его женой? О Боже! Вдруг кто-нибудь узнает…

Стиснув зубы, Джек смотрел на нее и видел, как рушатся его надежды. В отчаянии он схватил Кэндис за руку.

Он вошел в ручей, держа ее на руках.

Кэндис съежилась, готовясь погрузиться в холодную воду. Однако Джек отпустил только ее ноги, так что она повисла вдоль его тела. Затем, глядя ей в глаза, он спустил Кэндис ниже. Игривость исчезла. Кэндис изумленно распахнула глаза, когда ее платье задралось и она ощутила его руки на своих ягодицах.

– Точно.

– Хаука очень болен, – сказал Джек. – Шоцки решил, что я должен отдать его семье жеребую кобылу вместо вороного.

– Неплохо бы искупаться, – сказала Кэндис.

– Крупные неприятности, – уточнила она.

– Доброе утро.