Неукротимый, как море

Вдоль берегов этой широкой, мутноватой реки стояли десятки заложенных судов – настоящие джунгли из стальных строительных лесов, кранов и незавершенных корпусов, – однако все они меркли на фоне исполинского «Золотого рассвета». Без нефтяных гондол танкер производил впечатление выпотрошенного и объеденного до косточек великана, как если бы кто-то, например, повалил Эйфелеву башню и с одного конца пристроил к ней современное многоквартирное здание. Казалось немыслимым, что такой голиаф может плавать.

«Господи, что за уродина», – подумал Ник.

Вслух же он сказал:

– Смотри, до сих пор ведут работы. напоминая страдающего от артрита динозавра. Через каждые полсотни шагов сияли голубые дуги электросварки, в то время как по усеянному заклепками борту ползали человеческие фигурки, доведенные до муравьиных пропорций титаническими габаритами судна.

– Ну, видишь? Работают? – повторил он укоризненно.

– Николас, в этом мире все очень запутано...

– Дункан об этом знает?

– ...исключая людей вроде тебя.

– Стало быть, с Дунканом ты не разговаривала, – горько бросил он.

– Тебе легко быть сильным. Одна из твоих черт, которая меня привлекла с самого начала.

Ник едва не расхохотался. Смехотворно говорить о силе после всех демонстраций слабости, которую он испытывал к этой женщине.

– Так ты заставила Дункана раскрыть свои карты? – потребовал Ник.

– Давай подождем, пока нам принесут по бокалу вина... – Шантель улыбнулась.

– Нет! – резко бросил он. – Хватит морочить мне голову, рассказывай прямо сейчас.

– Да, я с ним беседовала, – кивнула она. – Вызвала в Кап-Ферра и обвинила... в твоих же подозрениях.

– И он все отрицал? Если да, то у меня найдется еще парочка доказа...

– Нет-нет, он во всем признался... Николас, он утверждает, что мне известна только половина всей картины. – Голос Шантель вдруг окреп, стал резким, и из нее хлынул поток торопливых слов. Женщину затрясло, когда она вновь примерила к себе последствия чудовищной перспективы. – Он поставил на кон все мое состояние: семейную долю во «Флотилии Кристи», акции трастового фонда, мои акции... Все-все поставил на одну карту... И злорадно мне об этом рассказывал, понимаешь? Упивался своим же предательством...

– Ага, попался-таки. – Слушая Шантель, Николас медленно выпрямлялся на сиденье, и в его голосе читалась угрюмая удовлетворенность. Он кивнул: – Ясно. Мы остановим «Золотой рассвет»! – Крепкий кулак с резким шлепком ударил по раскрытой ладони. – Немедленно подадим на него в суд.

Ник умолк и пристально взглянул на Шантель. Та медленно и удрученно покачивала головой из стороны в сторону. Глаза распахнулись до предела, наполнились влагой, заблестели, и на длинных ресницах – как росинка ранним утром – повисла одинокая слеза. ходило на Луару, и отсюда отлично просматривались судостроительные доки. Дальше к западу начиналась речная дельта, а с восточной стороны, на фоне бледно-голубого весеннего неба, возносился великолепный изгиб моста.

Шофер придержал дверцу, и Шантель выпорхнула из машины грациозной птичкой. Николас неохотно последовал за ней.

Из кухни вышел сам хозяин и засуетился вокруг Шантель. Усадив их возле окна, он подобострастно согнулся и принялся обсуждать меню.

– Что ж, Николас, давай закажем «Мюскаде». – Шантель всегда отличалась удивительной способностью быстро восстанавливаться, так что к этой секунде слезы уже пропали, она вновь стала живой, веселой и прелестной, лукаво улыбаясь ему поверх кромки бокала. Солнечный свет, вливавшийся сквозь окна в свинцовых переплетах, танцевал на холодном золоте вина и волнами стекал по дымчатому водопаду ее волос.

– За нас, Николас, дорогой мой. Мы последние из титанов. – Это был тост из далекого прошлого, другой жизни, и оттого вызывал раздражение. Ник пригубил вино, затем отставил бокал в сторону.

– Шантель, как и когда ты собираешься остановить Дункана?

– Милый, давай не будем портить обед.

– Еще минута, и я рассержусь не на шутку.

Она бросила на него внимательный взгляд и поняла, что дело принимает серьезный оборот.

– Ну хорошо, – недовольно вздохнула она.

– Итак, когда ты собираешься его остановить?

– Никогда, дорогой.

Ник пару мгновений хлопал глазами.

– Что? – спросил он тихо.

– Я собираюсь помочь ему спустить на воду «Золотой рассвет» и отправить его в рейс.

– Шантель, ты, видно, не понимаешь. Ты готова пойти на риск разлива миллиона тонн самого жуткого яда...

– Ники, ну что за глупости. Оставь эти героические сентенции для газет. Да пусть Дункан выльет миллион тонн кадмия в лондонский питьевой водопровод, мне все равно. Главное, чтобы при этом мне самой и трастовому фонду удалось выбраться из горнила.

– Еще есть время внести модификации в конструкцию «Золотого рассвета»... мы увязли в этом деле так глубоко, что задержка даже в несколько дней приведет к банкротству. Ники, он выгреб все подчистую. Нет ни денег на переделку, ни времени... разве что только на спуск «Золотого рассвета» со стапеля.

– Всегда можно найти способ и средства достижения цели.

– Да. И этот способ – залить гондолы танкера нефтью.

– Похоже, он припугнул тебя...