Неуставняк. Книга 1

— Короче, пацаны, чё вы хотите? — Я пошёл в бур.

— Вот это уже другой разговор! — Мартышка вскочила в курилку и, присев возле меня, закартавила. — Ну, во-первых, мы тебе не пацаны, а мужики, это раз! Ты немного буранул, и мы тебе это прощаем, это два! А за нашу лояльность к тебе ты пропускаешь наши взвода вперёд, и мы квиты!

— Ну, во-первых, убери свои немытые грабли с моего плеча, это раз! Ты не старше меня, и поэтому для меня ты пацан, это два! А то, что мы пришли первыми, так за это нам почёт и уважение! Это три! Ясно?! — В моём ответе стало преобладать раздражение, но я всеми силами цеплялся за разум.

— Я тебя сейчас очень-очень сильно ударю, и ты будешь, корчась, умирать в муках. Ты понял?! Молокосос! — Мартышка, захлёбываясь слюной, стала пропускать в словах звуки.

Вдруг он резко вскочил и стал тягать меня за шкирку, но его веса было недостаточно, да и форм он был не атлетических, чтоб смочь меня приподнять. Решив, что Ипполит более адекватен, я, не обращая внимания на поползновения Сани, обратился к нему.

— Слушай, если он от меня сейчас не отстанет, то я пошлю его к прародителю, и пошлю так, чтоб ваш взвод услышал!

Напор Сани сразу ослаб, но отступать он не хотел. Отпустив мой воротник, он встал передо мной и, уперевшись руками в мои плечи, навалился на них всем телом. Я почувствовал тяжесть чужого тела, она не внушала страха, но напор заставил меня немного откинуться назад и поднять на него глаза.

— Чё? Чё ты сказал?! Повтори, стервец! — Звук «эс» в слове «стервец» словно застрял в его зубах и превратился в долгое «с-с-с».

— Если ты прямо сейчас не отвяжешься, я пошлю домой к маме! Третий раз я повторю так, чтоб слышали все! — Проговаривая эту фразу, я глазом косил на Ипполита.

— Так, Саня, кончай! — Он положил ему на плечо руку и оторвал его от меня. Тот и не сопротивлялся. — Ты из какой роты?

— Из четвёртой! — Я встал, чтоб поправить сбившийся на мне китель.

— Оп-па на! — возликовал Мартышкин.

— Вот видишь, Саня, что ты горячишься? Вечерком и перетолкуем.

— Я по вечерам не принимаю. — Меня охватило резкое возбуждение, как перед дракой, и, чтоб не сорваться, я задвинул младшего сержанта Саню в сторону и вышел из курилки.

— Как тебя зовут? — Ипполит решил уточнить, к кому записываться на приём.

— Куделин! — Я начал привыкать, что в армии имени нет.

Взвод, отойдя на почтительное расстояние, внимательно наблюдал за перепалкой, но импульса поддержки не излучал. Опять один, опять битва за себя и вместо остальных!?!

— Товарищ Куделин! — издалека почти шёпотом проблеял Голышев. — Сержант Гарифулин идёт, может, стоит взвод построить?

Это было вовремя. Конфликт с неизвестным противником не пугал — щемила сердце пустота тылов. Однако совет был правильным, и я решил им воспользоваться.

— Взвод, в колонну по три становись!

Взвод быстро выполнил команду, словно я был уже не один из всех, а генерал. Меня внутренне трясло от пережитого противостояния. Снова я один. Парней хоть отбавляй — целый взвод, а рядом встать некому.

«Хрен с ним, переживём, зато вон как стали передо мной прыгать», — мысленно проглотив пережитое, оценил я происшедшее

Взвод выстроился, и сразу образовалась колонна из двух взводов, а так как стояли они по ходу прибытия, то не могли видеть, что за нашим сержантом надвигаются другие организованные подразделения.

Я стоял на дорожке к медсанчасти и ждал прибытия своего командира.

— Ну что, всё нормально? — спросил Гарик, приближаясь ко взводу, шагов за семь. — Надеюсь, мы первые?!

— Так точно! — Одной фразой я отмёл все его сомнения.

— Что, молодые! Учитесь, как надо вдаль смотреть и предвидеть события. — Гарик посмотрел на двух сидящих в курилке младших сержантов.

— Ну, Гарик! Кто б мог сомневаться, что твои будут первыми! — Мартышка захлопала ушами, словно кошка, которой дунули в ухо. — Мы должны были догадаться, что такое борзое пополнение может быть только у тебя!

— Что такое? — Гарик, поджав губы, посмотрел на меня. — Почему не докладываешь? Что случилось?!

— Гарик, да ничего не произошло. — Ипполит решил исправить положение, которое изгадил Саня.

— Так, Куделин, докладывай! — Он не обратил внимания на реплику постороннего.

— Нас невежливо попросили уступить очередь, — я не стал заострять внимания на подробностях, — мы вполне вежливо отказали.

— Вы чё, салажня, ещё не перевелись, а уже в гору прёте!?! Урою, недоноски, если кто к моим хоть на шаг подойдёт.

Гарик в гневе был страшен, но, как видно, приёма вечером не будет, и всё население может спать спокойно. В руках у него были наши тощие медицинские книжки, которые он поручил раздать, а сам вошёл в курилку и начал о чём-то расспрашивать известных вам командиров.

Подразделения всё подходили и подходили. Вновь прибывшие выстраивались в очередь, заполняя дорогу, а сержанты набивались в курилку. Все новобранцы стояли и маялись, соображая, зачем мы здесь, но не понимая, почему нужно ожидать именно в строю.

— Куделин, встать в строй! — Гарик, не выходя из курилки, решил изменить обстановку.