Never (СИ)

- Треснул бы в лоб, да руки заняты, – Хейл и бровью не ведет, продолжая помешивать неведомое варево.

Стайлз тут же успокаивается, будто и не заводился за секунду до этого.

- Решил загипнотизировать кастрюлю? – Он устраивает свою задницу на табурете прямо возле окна и жмурится, подставляя лицо потоку яркого света. Света, что высвечивает каждую родинку на этой идеально гладкой коже. Родинки, каждую из которых Дерек безошибочно найдет и с закрытыми глазами. Находит – каждую ночь и каждый день.

- Решил откормить кое-кого. Потому что, когда шериф прибудет с проверкой через пару недель, наделает в твоем оборотне дырок, когда увидит, что ты превратился в обтянутый кожей скелет.

- Эй! – Стилински взмахивает руками и почти падает со своего ненадежного насеста, но Хейл в последний момент подхватывает у самого пола.

Чертова волчья супер-реакция.

- Между прочим, я пару фунтов прибавил, – ворчит волку в шею, будто оправдывается. А у Дерека мгновенно немеют кончики пальцев, и он зарывается лицом в шевелюру своего парня, шумно втягивая запах ментолового шампуня и почему-то круассанов. – И папа не такой...

- Угу, – мягко ворчит Хейл, проглаживая гладкую спину под теплой толстовкой. – А кто наставил на меня табельное после того, как узнал, что мы переезжаем в Нью-Йорк? И теперь является с проверками два раза в месяц с эдаким суровым видом. Я не против его визитов, конечно, но...

- Он тебя любит, – Стайлз плавится и гнется под прикосновениями своего волка, он сейчас как растаявший на солнце шоколад. Полгода прошло, а каждый день – как начало медового месяца. – И я тебя люблю, – бормочет уже куда-то в поцелуй, чувствуя, как щетина царапает кожу лица. – Колючий ты у меня, – и это не звучит, как претензия или упрек. – Постой, а как же работа, волчара? Ты ж везде опоздал!

И снова Дерек смеется, запуская пальцы в мягкие пряди и чуть оттягивает назад, чтоб удобнее было целовать губы, подбородок, скулы.

- Уик-енд, Стайлз. Какая работа? И какие к черту опоздания, если это наша компания?

Наша.

Стайлз довольно урчит и начинает стаскивать с Дерека футболку. Почему нет? Выходные же.

====== 37. Джексон/Айзек ======

Комментарий к 37. Джексон/Айзек https://pp.vk.me/c627129/v627129352/28998/MK-L12pDpvs.jpg

- Хочу ребенка, – буркнул Айзек застегивая рубашку.

Джексон поперхнулся воздухом и выбрался из-под одеял, надеясь, что ослышался.

- Что, прости?

Айзек с невозмутимым видом взъерошил и без того растрепанное гнездо на своей голове. Золотистые прядки запрыгали упругими пружинками, которые так хотелось оттягивать пальцами, а потом целовать шею у кромки волос... Джексон решил сосредоточиться на том, что говорит его парень, а не думать, как бы затащить его назад в кровать.

- Ребенка хочу, – кудряшка упрямо притопнул ногой и глянул на Уиттмора так жалобно, что в груди что-то немедленно екнуло и стало быстро-быстро плавиться. – Маленького и лупоглазого, чтобы пускал слюни и дергал за волосы, агукал без конца и дрыгал крошечными ножками. И чтобы ямочки на щеках... как у тебя.

Он вдруг замолчал, будто смутившись, и торопливо принялся натягивать штаны. Такие узкие, того и гляди лопнут по шву, выставляя напоказ восхитительную задницу Айзека Лейхи.

- Айзек, малыш, – Уиттмор тяжело вздыхает, опасаясь скандала, ступает босыми пятками на пол. – Какой нам ребенок сейчас...

Он хочет сказать, что еще рано, что они должны пожить для себя и посмотреть мир. Собирались же съездить к Ниагарскому водопаду и посмотреть Большой Каньон, побывать в Йеллоустоне, выбраться на Остров Пасхи и увидеть наконец-то своими глазами дворцы русских царей под Петербургом. Он хочет сказать это и многое другое, но Лейхи поджимает губы и, торопливо кивнув, вылетает из спальни, громко хлопает дверью.

- Какой нам ребенок, ей-богу, у меня один уже есть, – бубнит себе под нос Джексон и, не удосужившись надеть даже трусы, шлепает в кухню.

Чашка крепкого кофе, и он придумает, что делать с этим избалованным великовозрастным мальчишкой.

Вечером Айзек упорно молчит, свернувшись калачиком в кресле. Он делает вид, что смотрит футбол, который терпеть не может, и листает какие-то страницы в своем телефоне, то и дело зависая на несколько секунд, будто что-то разглядывает. Мечтательная улыбка то и дело вспыхивает на красивом лице, но почти сразу он, будто опомнившись, снова натягивает маску безразличия и похуизма. Он каждый раз делает так, если чем-то расстроен. Джексон знает это так же хорошо, как и то, что Лейхи любит ванильное мороженое с кусочками шоколада, горькие грейпфруты, горячий ромовый пунш и мягкие булочки с тмином. А еще он любит ходить по дому в его, Джексона, рубашках, любит, когда Уиттмор наваливается сверху, целуя медленно и лениво – везде, куда получается дотянуться, любит, когда он хрипло выдыхает его имя, кончая...