Неверные

Я и Варя вызвались разобрать вещи Ольги и Юрия. Вдвоем мы зашли в спальню, захватив с собой пару коробок. Почти не разговаривая, мы методично принялись за работу. Варя раскладывала вещи по коробкам, любовно поглаживая. Она делала это машинально, забыв о моем существовании. Девушка по большей части молчала целыми днями, возилась с детьми и практически не общалась с нами, в частности со мной. Не знаю, может она винила меня в бедах, постигших их семью. И отчасти права. Пока я не появилась, их жизнь текла намного счастливее.

Мы бесконечно несчастные. Ни у одного не задалась личная жизнь.

Варя зашмыгала носом, я тактично молчала. Что я могла ей сказать в утешение? Что я знаю о ее боли? Знаю, каково это терять близких? Она и так это знает. К чему нажимать на ноющую рану…

Здесь поможет лишь время. И больше ничего…

Глава 89. Цена за право быть с тобой

Алекс

Мы готовили вместе ужин, я резал мясо, Катя чистила овощи. Разговор между нами не клеился, впрочем, он явно был бы лишним.

Мы устали за все это время, Катя знала, я уезжаю и мы оба оттягивали этот разговор.

Напряжение росло, но пока терпимо. Катя бросала украдкой взгляды, я же со своей стороны делал тоже самое.

У нас все выходило синхронно, словно мы обменивались мыслями.

Сев за стол большой компанией, мы довольно быстро справились с ужином, накормили детей, выкупали каждого, уложили спать, перечитав кучу сказок. У меня слипались глаза.

– Пойдем выпьем чего— нибудь, – прошептала Катя и я не смог ей отказать.

Спустившись вниз, я открыл бутылку вина и налив два бокала, один протянул ей.

Соблазн велик. Двое в полутьме, слегка нетрезвые, влюбленные. Что может быть ужаснее, когда желание прикоснуться к любимой сопоставимо с отвращением?

– Знаешь, кажется, ты не очень хочешь разговаривать сегодня, – Катя сделала большой глоток и раскашлялась.

– А ты не заболеваешь?

Я похлопал осторожно по ее спине и потрогал лоб. Ничего.

Катя перехватила мою руку и крепко сжала.

– Поговори со мной. Пожалуйста.

– О чем?

– О нас. Поговори со мной.

Я смотрел ей в глаза, находящиеся так близко ко мне… Соблазн велик. Прикоснуться к ней, сжать в объятиях, накрыть эти чувственные полные губы своими и раствориться в ней без остатка.

– Я хочу рассказать тебе кое— что.

– Хорошо, – прошептала она. Я чувствовал ее дыхание на своих губах и едва сдержался.

Усадив девушку рядом с собой, я взял ее изящную ручку в свою и погружаясь в воспоминания начал свой рассказ.

– Мне было 15, когда родители погибли. Другой родни, кроме Ники у нас не было и меня она и Дима забрали к себе. Руслан и Миле на тот момент было 10, Максу 2 года. Тебе получается было 6. Мы росли вместе до моего 18— я. Потом я вступил в наследство, которое еще не до конца было промотано. Бизнес свой, кстати Дима успешно поднял оттуда же. Как бы там не было, я покидал дом без единого сожаления.

– Почему у вас с ней такие отношения?

– Мне было, тогда как Варе. Ника в прежние времена обожала устраивать вечеринки, на которых творилось черти что. И в тот вечер она слишком перепила и забыла, что я ее брат, а не очередной любовник. Не было ничего такого, за что можно было ненавидеть ее еще сильнее. Но тогда я понял, общего между нами ничего не может быть. Понимаешь, я не хочу быть таким как она. Не хочу, чтобы мерзость ее натуры сравнивали со мной. После того случая я перекрыл денежный поток и она разозлилась. Обвинила меня, что я к ней приставал и так далее. Никто ей не поверил. Но это наложило определенный отпечаток на нашу жизнь. Прости, я не знаю как правильно описать свои чувства. Для меня это ты, не связанная с ней никаким образом. И все же, узнав правду люди, смешают нас с ее грязью.

Катя сжала мне пальцы, в ее глазах стояли слезы, ведь фактически вместо слов любви, я отказался от любых чувств к ней, кроме родственных

Причинил ей боль, хотя мог этого не делать.

Мне важно дать ей знать, я не считаю наши чувства постыдными.

Нет.

Я лишь хочу, чтобы она меня поняла. С демонами в душе нелегко бороться и прежде чем дело зайдет слишком далеко, я не хочу сомневаться в своих поступках.

Проблема в том, что сейчас она закусила нижнюю губу и слезы готовы покатиться из глаз.

– Кать, – прошептал я ласково.

– Что? Ты… Это несправедливо!

– Жизнь вообще несправедлива.

– Ага. Очень метко подмечено. И что теперь? Ты уезжаешь, оставляя меня. И что мне делать? Без тебя.

– Тоже самое, что делала до. Кать, пойми меня правильно. Пожалуйста. Я не хочу сделать тебе больно. Правда, не хочу. Не хочу забирать у тебя возможность на другую жизнь. Тебе всего 21. Лет через пять тебе захочется детей, а я не смогу тебе этого дать. У меня есть дочь, мне нечего больше желать.

– Я не планирую детей! Если это цена за право быть с тобой, пожалуйста.

– Ты это говоришь в силу возраста. Когда тебе захочется, а ты откажешься и потом уже не сможешь, я не хочу знать, что лишил тебя этого.

– Глупо говорить про мистических детей. У нас будет Вика и куча племянников. Куча детей. Куда еще? Почему ты решаешь за нас двоих?

– Потому что я могу.

– А я значит, нет?