Невероятное путешествие Вивьен Маршалл

Это приключение напомнило мне мою жизнь. Работая в издательстве и потом, будучи внештатным редактором, я анализировала различные жанры – художественную и научно-популярную литературу, мемуары, фантастику, современные книги, лишь бы оплатить коммунальные услуги нашего с Айваном нового дома в Гэмпшире. Но я понятия не имела, чей Рай мне выбрать, чтобы создать свой собственный идеальный загробный мир. Это предложение такое же абсурдное, как официантка, которая приносит целый поднос десертов, чтобы спросить, что ты хочешь: шоколадный фондан, карамельный тарт, божественное миндальное суфле или идеальный торт «три молока». Хм, все и сразу, пожалуйста! Но Рай ветрочётов? Это кажется невозможным. Я закрыла глаза и попыталась придумать, с чего же начать эту дивную Одиссею.

Глава III Лаклан

Мою больничную палату наполнял сладкий аромат. Если бы у запахов был цвет и вкус, то это был бы фиолетовый цветочный аромат с сахарным вкусом. Я моргнула и максимально осторожно огляделась в поисках источника аромата. Ну конечно, на прикроватной тумбочке стоял пастельный букет сирени в круглой стеклянной вазе. Значит, сейчас май: сирень цветет в мае. Медбрат стоял ко мне спиной. Развернувшись и заметив, что я очнулась, он положил свой планшет, насколько я поняла, с моей диаграммой на крошечный стальной рукомойник.

– Ну, здравствуй, дорогуша. Мы надеялись, что ты присоединишься к нам немного раньше. Твой сынишка ушел пару часов назад. Не переживай, он вернется утром. Завтра уже пятница. Ты весь четверг просопела, словно гризли, объевшийся лосося. Так, на заметку. А твой мальчуган, у него все хорошо. Хороший, маленький, сильный мальчик. Папаша просто симпатяга, ууууух, тебе с ним повезло, правда, милая! – Наклонившись ко мне, он прошептал: – Видел его жену. И, черт, они женаты с тех пор, как твой сынишка был совсем младенцем.

Он отклонился, лукаво подмигнув изогнутыми бровями, будто я что-то от него скрываю и он точно знает что.

Конечно, Джек тот еще симпатяга. Только попробуй избежать его зеленоглазого взгляда с огромными зрачками. Ну же, попробуй не думать о его сильных ногах между своих бедер. Для продвинутых игроков осмелюсь сказать: попробуй не возбудиться от дурманящих родинок на его мускулистых предплечьях и сочной груди. «Симпатяга» – это огромное преуменьшение. Джек, подобно самцу шелки[1], очаровывает тебя и зовет за собой в море.

– Ты что, уже улыбаешься? Ты ведь только проснулась. Ах ты, дьявол, прелесть, ты чертов дьявол!

Он погрозил пальцем, держась за пояс второй рукой, словно полная южная женщина в кружевной шляпе с мягкими полями.

Конечно же, я ему улыбалась. Я люблю прямолинейных людей, людей, которые не постыдились бы задавать беременным нескромные вопросы. И вот мой медбрат спросил:

– Как так вышло, что у тебя есть общий сын с женатым мужчиной, а он еще и приводит свою жену к тебе в больницу?

Что ж, мне действительно есть что рассказать, и я хотела бы поделиться этой историей со своим медбратом, но обо всем по порядку.

– Как вас зовут?

– Марти, милая. Меня зовут Марти.

Мне хотелось услышать хоть что-то о своем сыне, узнать, смогла ли моя мама навестить меня, терроризировал ли папа врачей в поисках ответов на вопросы, – в общем, услышать хоть что-нибудь помимо того, что приходил Джек, отец моего мальчика, чтобы убедиться в том, что мне пришел конец. Знаю, меня ждало кое-что поважнее – выбор Рая; да, я полностью осознавала, что нахожусь одновременно в двух измерениях. Честное слово, я не собиралась пренебрегать смертью: просто инъекции морфина от Марти помогали мне принять две разные реальности. Тем не менее я вздрогнула при мысли о своих близких и Рае, который мне предстоит исследовать. Вместо этого я решила потратить последние силы на то, чтобы сконцентрировать внимание на человеке передо мной.

– Ты одинок, Марти?

– Пресвятые угодники, прелесть, неужели я тебе нравлюсь? Точно! Значит, мы с тобой подружимся? Я сразу понял, что ты мне понравишься, когда они привезли тебя.

Я лениво закатила глаза, пытаясь заставить его ответить на мой вопрос.

– Дорогуша, знаешь что? Мне совсем не грустно, нет. Я видел прекрасного мальчугана, который скучает по маме, а еще видел его красавчика папу. Ммммм, да, просто красавчика. А потом мне посчастливилось поговорить с тобой. Так что все очень даже хорошо, понимаешь? – Он сглотнул слюну, наверное, чтобы самому поверить в свои слова. А затем более радостно, но таинственно продолжил: – Ты помнишь мою леди, леди в коме, которая умерла пару ночей назад? Я говорил тебе о ней вчера, да? У меня есть ее вещи. За ними никто не пришел. Ты только никому не говори. Наверное, мне следовало их вернуть. Как бы то ни было, это уже неважно. Это и не секрет вовсе. Нет-нет. Оставим секреты на потом.

Марти опустил плечи, словно отчаявшись. Я попыталась подбодрить его взглядом. Спустя какое-то время, видимо обдумав что-то, он снова вздрогнул.

– Значит, так, прелесть. У меня есть дневник леди в коме. Хочешь, я прочту тебе страничку?