Читаем Невероятный русский полностью

Я не репа, не морковь — мелочь огородная,У меня под кожей кровь очень благородная!(Маршак С. Песня синьора Помидора)

Слово «яблоко» в славянских языках, в том числе и в русском, — одно из самых древних. Первоначально наши предки так называли шар. Потом яблоком стали называть плод любого дерева или кустарника, включая орехи, но исключая ягоды.

Чёртовым яблоком называли в некоторых областях России и картофель. А раскольники вообще называли его содомское яблоко. «Ты не верь тому, красавица, что келейницы про господне созданье рассказывают… И гулёна (картофель), по-ихнему, содомское яблоко, и чай от бога отчаевает» (Мельников-Печерский П. В лесах).

Теперь-то картошка — наша главная еда, а в 40-х годах XIX века крестьяне в ответ на насильственное введение этой сельскохозяйственной культуры поднимали «картофельные» бунты.

Глазным яблоком называют шарообразное тело глаза, адамовым — кадык. Не иначе как Адам поперхнулся сорванным Евой запретным плодом, и с тех пор у некоторых мужчин это яблоко выпячивается из горла.

Серых лошадей с белыми пятнами мы называем «серые в яблоках».

Яблоком называют и чёрный кружок мишени. О стрелке, точно поразившем цель, мы говорим, что он попал в яблочко. Это выражение объясняет одна драматичная легенда.

В 1307 году австрийский наместник в Швейцарии Теслер приказал укрепить на центральной площади шест, на вершину которого водрузил свою шляпу. Каждый, кто проходил мимо, должен был воздавать этой шляпе почести.

Крестьянин Вильгельм Телль, возвращавшийся домой с сыном, прошёл мимо шляпы, не поклонившись. Наместник придумал для Телля иезуитское наказание. Крестьянин должен был сбить выстрелом яблоко с головы своего сына. Рука стрелка не дрогнула. Первым выстрелом Вильгельм сбил яблоко, попав в самую сердцевину, а вторым — пронзил сердце Теслера.

Фразеологизмов со словом «яблоко» в русском языке немало.

Яблоку негде упасть — говорим мы о тесноте. «Была такая давка, что яблоку негде упасть» (Гоголь Н. Мёртвые души).

Яблоко — такой объединяющий плод! Яблоки растут повсеместно — от северных широт до южных, от западных стран до восточных, и объединяют если не народы, то, по крайней мере, кухни народов мира. Как же так случилось, что оно соединилось со словом «раздор»?

Яблоко раздора — причина, предмет спора, ссоры. Пошло это от древнегреческого мифа о споре трёх богинь — Геры, Афины и Афродиты — по поводу того, кому из них должно принадлежать яблоко с надписью «прекраснейшей». «Дело переходило из инстанции в инстанцию и служило яблоком раздора между судебной и административной властями» (Салтыков-Щедрин М. Пошехонская старина).

Яблоко от яблони недалеко падает — говорят в смысле, что дети своим поведением и поступками похожи на родителей. Об этом же и пословицы: «Мимо яблоньки яблочко не падает», «Яблоко от яблоньки не далеко откатывается», «От яблоньки яблочко, а от ели — шишка», «Каково деревце, таковы и яблочки»…

Все мы помним историю про Адама и Еву: змей-искуситель уговорил Еву снять с дерева запретный плод, и по легенде этим плодом было именно яблоко. Адам и Ева допустили промах (по-гречески — «грех»), вкусив запретный плод, и с тех пор часто изображаются рядом с деревом с яблоком в руке…Когда звучит фраза запретный плод, всем ясно, что речь идёт не о самом яблоке, которым Ева соблазнила Адама (правда, есть теории и в защиту Евиного поступка!), а о том, что нам хочется иметь, хотя прав на это у нас нет.

А есть ещё и фразеологизм «Ньютоново яблоко». Принято считать, что великий английский физик Исаак Ньютон открыл закон всемирного тяготения под влиянием случая: он увидел, как спелое яблоко упало на лужайку (по другим сведениям — прямиком физику на голову), и тут ему впервые в голову пришло, что, вероятно, земля так же притягивает к себе абсолютно все предметы. Было так это или нет, доподлинно неизвестно, и скорее всего, не совсем так. Однако легенда создалась, и крылатое выражение «Ньютоново яблоко» стало означать любой случай, который неожиданно натолкнёт человека на верное решение задачи, на открытие или изобретение.

Попадайте точно в яблочко — и пусть ваше дело не станет яблоком раздора!

Не попить ли нам кофейку?

Трудно найти напиток загадочнее кофе! Говорят, от него и худеют, и толстеют! Кофе и «сажает» почки, и полезен из-за своего «горького» вкуса. Кофе вреден для сердца, но этот же самый напиток может спасти от инфаркта миокарда! Чего только не услышишь об этом напитке! О нём точно стоит поговорить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука
Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное