Невеста для серого волка

– Только не надо меня жалеть, хорошо? Себя лучше пожалей.

Я встала с кровати, медленно прошла к окну и, сдвинув штору, присела на подоконник. Так я лучше видела лицо Люсинды… или как ее зовут по-настоящему? Не любила разговаривать, когда на меня не смотрят.

– Говори дальше, пожалуйста. Что там с Торном, что с его женами?

И она продолжила:

– Сейчас, спустя почти десять лет, ему принадлежит несколько десятков домов для утех по всему королевству. Некоторые из них весьма… специфичны. Для людей с особыми пристрастиями, – она выделила последние слова, и меня захлестнула волна отвращения.

– Я уже догадалась, – я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как ногти врезаются в ладони. – Но почему все молчат? Почему никто ничего не делает?

– Те, кто мог бы с ним что-то сделать, сами являются постоянными клиентами его домов. И связываться с таким человеком себе дороже.

Невозможно! Или просто я всегда жила в своем собственном мире, бежала в него, пытаясь скрыться от неприглядной действительности? Ведь это все творится буквально у нас под носом.

– Ты все еще на него работаешь, Люси? – спросила приглушенно.

– Нет, я уже слишком стара, – она усмехнулась. – За время, проведенное в его доме терпимости, я обзавелась выгодными знакомствами, и теперь я ношу меха и золото, а мужчины исходят слюной, глядя мне вслед. Я умею поддержать разговор, почесать мужское самолюбие, украсить вечер. Я научилась читать, петь и музицировать, я разбираюсь в моде, путешествую и ни с кем надолго не задерживаюсь.

– А как же дядя Джеймс? Мне казалось, ты влюблена в него.

– В Джеймса? – ее темные, идеально выщипанные брови взлетели вверх. – С ним бывает весело, но он такой же болван, как и все остальные. Симпатичный, правда. Не старый, не толстый. Но редкостный транжира и мот.

Видя, как меня подергивает от отвращения, Люси улыбнулась.

– Он мне уже надоел. Слишком много себе позволяет.

Думать и говорить о дяде мне совершенно не хотелось. Но сознавать, что это платье, так нежно облегающее тело, как и все остальные вещи, куплены на деньги, добытые вот таким… возмутительным способом, было еще тяжелее.

Я оттянула ворот, словно мне не хватало воздуха. Ничего… Надо только немного потерпеть, и все изменится. Я ни за что не останусь вот такой бессильной слабачкой и клушей, как сейчас.

– Не понимаю, почему он захотел жениться именно на мне? – озвучила я давно терзавший меня вопрос. Да, Глоуд мне на него отвечал, но как-то неубедительно.

– Он давно хотел связать себя узами с девицей из дворянского рода. Можно расценивать это как его маленький каприз, еще одну ступень, которую он хочет преодолеть.

– И все же…

– Глупая, еще не догадалась? – в тоне Люсинды проскользнуло раздражение, и она подалась вперед, впиваясь в меня цепким взглядом. – За тебя совсем некому заступиться, у тебя нет родственников, которые могли бы тебя от него защитить. Старушку в расчет не берем, а Джеймс – его друг, он готов есть с руки Торна, и в любом случае закроет глаза на все, что он решит с тобой сотворить. Захочет – будет бить, захочет – с друзьями поделится…

– Поделится?.. С друзьями? – наверное, в этот момент мои глаза превратились в два шарика и полезли на лоб.

Люсинда нахмурилась.

– Ходили такие слухи в наших кругах… Первая его жена после этого отравилась, не вынеся позора. А вторая была дурнушкой, на которой он женился ради богатого приданого. Через год после свадьбы она неудачно выпала из окна.

Я обхватила себя руками, борясь с дрожью. В комнате не было холодно, я мерзла изнутри – кровь как будто застыла и превратилась в вязкий холодный кисель.

А Люси, между тем, продолжала:

– И теперь, когда деньги больше не являются его основной целью, он решил заполучить титул при помощи молодой наивной девочки, а ты так некстати подвернулась под руку. Он сломает тебя и выбросит, как ребенок надоевшую игрушку. В этой жизни он и пробовал уже все, в попытке получить новые ощущения он все сильней ожесточается.

Она этого не говорила, но я видела – Люсинда тоже боится этого человека.

– Я знаю, кто найдет на него управу, – процедила я. – Кто не испугается, кого он не сможет купить или задобрить.

– И кто это? Сам король? Ой, у нас ведь пока нет короля, только регент…

Она не верит. Ничего.

– Я не вру! Я действительно знаю такого человека.

Ну ладно, не совсем человека.

Люсинда встала и потянулась. Поглядел на меня в упор.

– Знаешь, я бы, может быть, помогла тебе бежать… Но что делать со старушкой? Она не выдержит длинную дорогу, а Торн не любит проигрывать. Он тебя все равно найдет.

– Я не буду бежать, – я упрямо мотнула головой и, преодолев разделяющее нас расстояние, взяла ее за обе руки. – И не прошу тебя мне помогать. Просто не мешай, ладно?

Я чувствовала пряный аромат корицы, исходящий от ее волос, и с надеждой смотрела в глаза. Она кивнула, поджав губы.

– Как твое настоящее имя?

Люсинда высвободила руки и растерла кисти – кажется, я сама не заметила, как сделала ей больно.

– Это уже и не важно.

Когда она оставила меня, я вновь повернулась к окну и коснулась лбом холодного стекла. Бездумно уставилась в царящий за окном полумрак.