Невеста мага времени. Проклятый дар

— Я восхищен тобою, Лена! — меж тем сказал верховный бог, — Ты поступила необычно, так нестандартно, не побоюсь этого слова, что … мы разделились во мнении. Боги восхищены твоей смелостью и требуют наградить. Поверь, немногие приводили нас к единому мнению. Смерть только против тебя и просит наказать. Но он всегда просит, работа у него такая. Мы уже и внимания не обращаем на его мнение. Да…

— Очень польщена. То есть жизнь Эррис стоит награды? Меч-то был особенный?

— Верно, — на широком лице бога промелькнуло одобрение, — Умненькая девочка, понятливая.

— Прежде, чем я определюсь с наградой, не могли бы вы просветить меня… — осторожно произнесла я, наблюдая за реакцией, — Что стало с Эррис, Комреем и Астором? Что-то ведь случилось, верно? Раз я оказалась на Земле?

Я говорила уверенно, без просящих нот. Так, словно я имела право знать. И всё же, нарываться и наглеть не стоило. Богам виднее, что мне рассказывать, а что нет. Каждое слово в присутствии бога должно быть взвешено и продумано.

— Что ж, это не трудно, — крякнул Курмитц, — Эррис мы заперли. Мы внимательно наблюдали за ее действиями в надежде, что она одумается. Остановится в своей глупой попытке переиграть судьбу.

— А разве Эррис — не богиня судьбы?

— Ой, не говори глупостей! — сморщился Курмитц, — Какая из нее богиня? Смех один! Мы дали ей эту должность, чтобы отстала. Жила себе спокойно, наблюдала исподволь за людьми. Судьба — это же такая эфемерная вещь. ТО она есть, то ее нет — и не поймешь. От нее требовалось — что? Минимально вмешиваться в их жизнь, да и то — по крайней необходимости. При передаче божественной искры, например. Вести себя достойно, чтобы не подставлять коллег по цеху. Чтобы люди ничего не заподозрили и жили себе в радости и благоденствии. Вот Шохана по этому направлению успешно справляется — то праздник устроит, то погоду исправит, чтобы, значит, поменьше дождя было, когда это не нужно, и чтобы солнце летом светило, когда нужно… В общем, ответственная женщина, каждое утро выходит четко на работу, старается. Вкладывает в свое дело — душу. Но Эррис…

И он осуждающе цокнул языком.

— Увы. Какая-то ходячая незадача. И ведь подавала надежды при обучении. Подавала…Мы поэтому ее и выбрали.

Всё, что говорил Курмитц, удивительным образом успокаивало меня. Я смотрела на живую мимику верховного бога и думала, что, возможно, всё не так плохо. Раз мы обсуждаем спокойно богиню, то и братьям Таймс поможем.

Если, конечно, у богов нет на них персонального зуба. Или зубов, с учетом того, что богов — несколько?

— Правильно я понимаю, что вы — ненастоящие боги? — тихо спросила я.

Курмитц крякнул. Щелкнул пальцами и между нами появился круглый маленький столик, на котором стоял выгнутый высокий кофейник, чашки, с уже налитым напитком, и пирожные.

— Для этого мира — мы самые настоящие. Угощайся. Сладкое оно… держит сахар в норме. Повторный обморок в моем кабинете я не переживу… — без всякой улыбки сказал он, а потом с таким же выражением лица добавил: — Шутка. Угощайся, не отравленное. Мне нравится твой острый ум. Ты видишь суть. Приятно, что в тебе это сохранилось.

Некоторое время мы молча пили черный кофе. С первого мгновения, как я перенеслась сюда, хмель начисто выветрился из моей головы. И всё-таки, я получила необычайное удовольствие, когда сделала два глоточка бодрящего напитка, а потом еще и цапнула с блюда-этажерки небольшую корзиночку с заварным кремом.

— Благодарю! — под внимательным взглядом Курмитца, я вытерла рот салфеткой и чинно сложила руки на коленях.

И в этот момент подумала, что мое решение перенестись в ночнушке было поспешным. Она, конечно, красивая и по колено, но… Не слишком подходила случаю.

— Вы обещали рассказать про братьев.

— Ах, оболтусы. Они заперты в замке. Оба. В некотором роде, это их наказание.

— Вы даже Хранителя заперли?

— Конечно. Заварил всю эту кашу он, пусть и расхлебывает, — веселился Кумитц, — Еще пирожное хочешь?

— Но… как же они там будут жить? Переубивают друг друга? — волновалась я.

— Не должны. Условием стало мирное существование — Горгана, богиня равновесия, подбросила эту идею. А также возврат богам уцелевшего артефакта. Лет через двести выпустим их. При хорошем поведении, конечно.

— Камень теперь у вас?

— Да. Пусть полежит в хранилище. Очистится, перезагрузится.

Пока бог охотно отвечал на мои вопросы, я старалась расспросить обо всем, что беспокоило.

— Леон остался в замке?

— Да. Не вижу смысла его отпускать. Пусть тоже извлечет из этой ситуации урок.

— Какой же? Его обманом заманили в замок. Комрей сказал, собирается жениться на мне, и ему нужен свидетель. А сумасшедший Астор лишь мешает в этом деле, и его нужно обезвредить. Отвлечь. Подстраховать Комрея.

Курмитц улыбнулся мне доброй отеческой улыбкой.

— Урок в том, что нужно уметь анализировать информацию. Размышлять, не верить на слово, когда есть сомнения. Леон знал Астора с детства. И мог бы поверить внутренним убеждениям, а не чужим словам. Так что ему преподан, я надеюсь, хороший урок.

— Что же будет дальше? Что делать мне, если я хочу…